– Почему не в форме? – спросил он меня.
Он посмотрел на меня через стол, словно сквозь пуленепробиваемое стекло. Он смотрел на меня из того, другого, давно отошедшего от меня тихого мира, где еще не было бомбежек, и черных пожаров, и встающих из огня скелетов ангаров, и мычащих на дороге недоенных коров, и гигантских раздутых трупов коней, он смотрел на меня из спокойного деревенского утра, в котором кричали петухи, цвели колокольчики и жужжали пчелы.
– Расскажите, как вы попали в окружение?
– Вместе с армией.
– Расскажите обстоятельства, как вы лично попали в кольцо?
– Я лично не попадал, я попал вместе с армией.
– Кто подтвердит? – Он смотрел мне прямо в глаза.
– Я шел один.
–
Из боковой двери тихо вошел офицерик и принес на подносе стакан чая в серебряном подстаканнике и вафли на блюдечке. Он пододвинул к себе стакан чая и позвенел ложечкой. Потом вынул из ящика какую-то коробочку, достал таблетку, положил ее на язык и запил из стакана чаем. Проглотив таблетку, он прислушался к себе, и так он сидел несколько минут и прислушивался. И все это он проделывал, будто он был тут один.
– А партбилет где закопали? – спросил он.
– Я его не закапывал.
– Сжег?
Я вынул партбилет, красную мокрую книжечку. Он взглянул на фотографию, потом на меня, небрежно перелистал, осведомившись, уплачены ли взносы.
– Номер партбилета? – спросил он. Я сказал.
– В каком году вступили в партию? Я ответил и на этот вопрос,
– Где получали партбилет?
– В Киевском райкоме Москвы.
– На какой улице райком?
– На Смоленской-Сенной.
ebooksa