Призрачное пламя

22
18
20
22
24
26
28
30

— Верно.

— И зачем ты привёз меня сюда?

Наоэ снова не ответил. Он направился к смотровой площадке в форме сигнальной вышки, которая стояла на склоне, нависающем над равниной — эта площадка была построена совсем недавно, в 1988-м году — и взобрался на неё.

Равнина Дзэнкодзи отсюда была видна, как на ладони, с её земляного цвета полями прямо у подножия горы, руслом Тикумагавы чуть подальше, домами Синонои, силуэтами окружающих долину хребтов, и синим контрастным небом.

Такая восхищённо присвистнул. Наоэ вытянул руку, указывая на северо-запад:

— Вон та зелёная гора с пологими склонами называется Тяусу. Там Такэда устроили свой первый лагерь, но потом передвинули войска, и… — он повернулся на восток, — видите, где деревья у железной дороги растут плотнее? Прямо у подножия, недалеко отсюда… Это замок Кайзу, который стал основным лагерем Такэда. С тех пор, как они заняли позицию, обе стороны выжидали примерно десять дней.

Наоэ помолчал.

— В день перед битвой воины Уэсуги заметили, что дым вечерних костров над замком Кайзу поднимается гуще, чем обычно. Их предводитель быстро двинул войска, уходя из ловушки… То был князь Уэсуги Кэнсин, он же… — Наоэ отвёл взгляд от равнины и повернулся к Такае лицом, — …ваш отец, Кагэтора-сама.

Такая вздрогнул. Под прямым и открытым взглядом Наоэ он не знал, что сказать. Они смотрели друг на друга в молчании, обдуваемые ветром с гор. Текли одна за другой секунды.

— Пф! — Такая в конце концов презрительно фыркнул. — Это что, типа, моя «прошлая жизнь»?

— Нет, — Наоэ ответил, осторожно подбирая слова. — Ваша нынешняя жизнь.

Ветер стих. Такая распахнул глаза и застыл на месте, изумившись по — настоящему. Наоэ тоже не шевелился.

— Что ты имеешь в виду?..

Мужчина, прищурившись на ярком солнце, бросил взгляд в сторону Тикумагавы.

— Я расскажу, хотя большую часть из этого вы и так должны знать…

Такая посмотрел на него вопросительно.

— Вы слышали когда-нибудь такое слово — «смена жизни»?

— Смена жизни?..

— Когда человек умирает, он попадает, как это говорится, «на тот свет», где его душа очищается, память о прошедшей жизни стирается, вместе с личностью, и он снова рождается на этом свете.

Такая молча слушал.