– Так Вы осуждаете или поддерживаете социальные сети? – не переставала отвечать улыбкой на улыбку я.
– И то, и другое… По крайней мере считаю, что лучше уж быть зависимым от современных технологий, чем, к примеру, от курения.
– Интересное предположение. Никогда не взвешивала эти две зависимости на весах.
– А я взвешивал, – бросив недокуренный окурок себе под ноги и раздавив его краем носка начищенных до блеска ботинок, Ричард тяжело вздохнул, пока я хаотично размышляла о том, что, возможно, это не очень правильно – сорить окурками на подъездной дорожке семьи, на которую ты работаешь. Хотя, быть может, у них здесь имеются и персональные уборщики территории? – Так значит, Вы и есть та самая Тереза Холт.
– В смысле, “та самая”? – по моей коже бесконтрольно пробежались мурашки от внезапной мысли о том, что я могу быть неоднозначно известной личностью в узком кругу Крайтонов и обслуживающего их семью персонала.
– Та самая девушка, которая будет заниматься дизайном одновременно двух домов, – разъяснил собеседник, и я сразу же с облегчением выдохнула. Значит, ничего сомнительного он не имел ввиду. – Интересно, что у Вас из этого получится. Если честно, я ни на мгновение не сомневаюсь, что Вы совершите чудо и переделаете здесь всё наилучшим образом. Было бы очень интересно посмотреть, что же Вы в итоге сделаете внутри этих домов, – сняв со своего широкого носа увесистые очки в черепаховой оправе, Ричард хотел их протереть, но не обнаружил платка в своём кармане, по-видимому забыв о том, что одолжил его кому-то нуждающемуся, и, глухо вздохнув, начал вытирать стёкла краем своего идеально выглаженного пиджака.
– Подождите, у меня есть одноразовые салфетки, – потянулась к своей сумочке я, но мужчина меня остановил.
– Не стоит. Всё в порядке.
– Но это ведь очки. От них зависит чистота вашего зрения.
– О-о-о, не переживайте, мисс Холт, прошу Вас. У меня замечательное зрение! В свои семьдесят четыре я могу без зазрения совести похвастаться перед Вами тем, что моё зрение будет получше, чем у некоторых двадцатилетних юнцов.
– Никогда бы не подумала, что Вам семьдесят четыре.
– В таком случае позвольте узнать, сколько бы Вы вменили мне лет?
– Семьдесят.
– Хах! Не очень-то много Вы мне срезали.
– Предпочитаю говорить правду, – улыбнулась я. – Но если у Вас хорошее зрение, зачем, в таком случае, Вы носите очки?
– Потому что я, в отличие от Вас, люблю приукрашать некоторые моменты жизни. Но ведь приукрашение всё равно что ложь, согласитесь. Просто её красивая разновидность. Псевдоочки же я ношу потому, что в них кажусь себе более солидным. В этом веке осталось так мало солидных мужчин, что хочется хоть как-то поддержать их ослабшую репутацию своими стараниями, – заулыбался мужчина, и на его столь необычное замечание я не смогла не ответить улыбкой.
– Раз Вы здесь, полагаю мистер Крайтон тоже дома, – бросила взгляд в сторону дома я.
– Я ведь Вам уже говорил, что я не являюсь водителем мистера Крайтона. Мистер Крайтон предпочитает водить свой автомобиль самостоятельно. Я же водитель миссис Крайтон. Если бы не милость этой доброй женщины, я бы, честное слово, уже давно был бы безработным и скучающим стариком на пенсии.
Точно, я вспомнила, он и вправду говорил. Именно слова этого человека о том, что он работает на миссис Крайтон, укрепили меня в вере в то, что Августа является женой Байрона. Но говоря о миссис Крайтон Ричард имел ввиду вовсе не Августу, а мать Байрона. И, судя по тому, каким тоном он говорил о своей нанимательнице и какие слова подбирал для описания её персоны, он её как минимум превозносил, как максимум уважал. Он ведь действительно назвал Лурдес Крайтон доброй женщиной? Мы ведь об одной и той же личности сейчас ведём речь?..
– И всё же интересно было бы посмотреть, что у Вас могло бы получиться с этими домами, – перебил мои сомнения водитель.