Приглашение на убийство

– Наёмная убийца, – невинно сообщила Ша и, возвращаясь к трапезе, отрезала очередной кусочек мяса – для всех это простое движение теперь показалось каким-то зловещим. Подняв глаза на повторно обомлевших новых знакомых, ухмыльнулась и «успокоила»: – Вы не подумайте ничего такого, я убиваю по большей части исключительно плохих людей. Можно сказать, делаю благое дело, просто за деньги. Надо же, в конце концов, на что-то кормить семью.

– Семья, значит… – пробормотала Лира, невольно вспомнив о своей сестре. Видимо, мозг пытался думать о чем угодно другом, чтобы более безболезненно переварить поступившую информацию. Это же надо – вот так запросто взять и признаться, что ты убийца! Точнее, убийца-художник. Или художник-убийца… Акулка окончательно запуталась.– А они… в смысле, твоя семья… Ну, ты понимаешь… В курсе, чем ты занимаешься?

– Разумеется, и даже активно участвуют. У нас уютное семейное дело. И мне, как главе этого предприятия, приходиться разрешать… – Ящерка пощелкала пальцами в воздухе (Лира ойкнула и рефлекторно схватилась за нос), пытаясь подобрать слово, – эксцессы, вроде нынешнего. Впрочем, я понемногу провожу реформы, дабы снизить их вовлечение в столь рискованный бизнес.

– Ты же в курсе, что только что признала себя руководительницей подпольной гильдии убийц прямо перед офицером на службе ее величества? – уточнила Элайза, сомневаясь то ли в своём слухе, то ли в рассудке новой знакомки.

– Более чем, – Ящерка изящно промокнула уголок рта салфеткой, – однако, мы все с вами, пусть и не по своему желанию, оказались в одной лодке. А для плана Валхберга нужен каждый, соответственно, вряд ли он позволит кому-то из нас навредить другому. По крайней мере, без последствий.

– Все верно, – покивал пернатый, явственно наслаждаясь текущей ситуацией и своей властью над всеми присутствующими.

– К слову, я же не с пустыми руками! – вмешался Грей, подметив, что Лорд слишком уж лучится довольством и решив, что такой расклад его совершенно не устраивает. Надо исправлять. – У меня есть для вас подарок. Настоящее произведение искусства – я обратил внимание, что у вас тут много картин развешано, и эта наверняка станет прекрасным дополнением к коллекции, – и Дракон извлек из-за пояса сложенный в трубочку свиток. – Она, конечно, без рамки, но у вас наверняка найдется свободная, – мужчина неуверенно повернулся к Ящерке и с надеждой в голосе (а в фиолетовых глазах при этом плясали лукавые бесенята) обратился к ней: – Быть может, Вы, как художница, тоже оцените эту работу.

– Ну вот, об этом я и говорю! – обрадовался лорд.– Возможно, повод, по которому я вас собрал, и не самый приятный, но это не значит, что следует вести себя недостойно со мной или же с вашими товарищами по несчастью. Мы все в одной лодке, – многозначительно повторил он слова Ша и, приняв пергамент, развернул, дабы полюбоваться подарком. Вот только, судя по спектру эмоций, промелькнувшему на его морде – от непонимания до откровенной ярости, – увидел он там явно не то, что на что рассчитывал. – Кхем-кхем… – то ли закашлялся, то ли попытался проглотить рвущиеся наружу ругательства Валхберг, – это что такое?

– Мой портрет! – с гордостью сообщил Грей.

– Но здесь нарисована задница, – промямлил разнесчастный Орёл – то ли не уверенный в своём зрении (мало ли, вдруг очередная иллюзия Элайзы), то ли в надежде, что чокнутый торговец хлопнет себя по лбу, выхватит этот… «шедевр» и с извинениями вручит ему что-нибудь адекватное. Хоть какой-нибудь завалященький пейзаж – и то хлеб…

– Высокодетализированный портрет моей задницы, попрошу заметить! – с удовольствием растоптал все его чаяния Грей. – Сам рисовал, – и, мстительно оскалившись, добил: – Угадайте, какой именно частью тела? Правильно, той самой, что изображена на холсте! А вы думали, как можно добиться такой точности, таких деталей, эти изгибы и формы, натуральные складочки, в конце концов…

Лира, снедаемая любопытством, сунула было свой носик к обсуждаемому свитку, но приобщиться к современному искусству ей не дали, почти сразу же свернув картину обратно в трубочку.

– У меня нет слов, чтобы передать всю бурю эмоций при взгляде на этот шедевр… кхм… экспрессионизма. По крайней мере, цензурных. Так что, пожалуй, промолчу, – Лорд окинул мрачным взглядом светящегося от самодовольства Грея и остальных подхихикивающих гостей, обреченно махнул крылом – толку читать морали о допустимом и недопустимом желторотой молодёжи, – и, повернувшись к большим напольным часам, гаркнул: – Люда! Время!

Тут же как по волшебству появилась служанка с коробочкой какого-то лекарства на подносе. Валхберг отсчитал две таблетки, закинул их в клюв и, поморщившись, запил бокалом вина.

– Вы ведь понимаете, что смешивать лекарства и алкоголь – крайне плохая идея? – задала осторожный вопрос Акула – её от такого отношения к лечению откровенно покоробило.

– Соглашусь, на вкус обычно выходит как бодяга, и похмелье стократ сильнее на утро,– вставил свои пять копеек Грей.

– Мне видней, как пить мои лекарства, и не вашего ума это дело! – довольно грубо отрезал Валхберг. Кажется, общение со столь неспокойными юнцами, которых ты ещё и шантажируешь, сильно выматывает, да и вопросы о его здоровье, очевидно, были больной (в прямом и переносном смысле) темой для Лорда. – На сегодня с меня хватит, вернёмся к нашей теме уже утром, – Орёл, опираясь на трость, с кряхтением встал из-за стола. К ароматному супу в своей тарелке он так и не притронулся. – Заодно, пожалуй, отправлю слуг в бессрочный отпуск. Наше дело не терпит посторонних ушей. И уже завтра, на свежую голову, мы обсудим все детали, дабы прийти к взаимовыгодным для всех условиям. Прислуга подготовила для вас комнаты, ваши вещи уже отнесли наверх. Заканчивайте трапезничать и отправляйтесь к себе. И не советую ночью бродить по моему особняку, – Валхберг, прищурившись, окинул строгим взглядом притихших гостей и рявкнул: – Учтите, в этом доме секретов от меня нет!

И на этой жизнеутверждающей ноте хозяин поместья покинул обеденный зал. Остальные же ещё перекинулись парой-тройкой фраз, прикончили оставшиеся блюда и разбрелись по своим новым апартаментам. Лира, то ли от нервов, то ли из-за таланта Валхберовского повара, умудрилась вместить невмещаемое и теперь тихо постанывала в своей постели, поглаживая раздувшийся от переедания живот. И это при том, что Ша умыкнула прямо у неё из-под носа одну из тарелок, пока та отвернулась! Ящерка, к слову, покусилась и на «лишнее» блюдо Элайзы, но та держала ухо востро. За столом могла бы развернуться настоящая битва с магией и поножовщиной в борьбе за последний кусок торта, но, к счастью, вовремя вмешалась Акулка, и под возмущенные возгласы двух воительниц демонстративно употребила десерт в одну свою морду. Разумеется, переполненному желудку от таких диверсий легче не стало, зато на душе потеплело: как же приятно порой сделать гадость ближнему своему! Особенно, когда этот ближний очень даже заслужил её маленькую месть. Хорошо всё-таки чувствовать себя победителем!

***

Лире не спалось. Уткнувшись носом в подушку, она лениво размышляла обо всём, что произошло с ней за этот непростой день. Она думала о неприятностях, в которые угодила её семья, и что теперь ей придётся сотрудничать со старым интриганом, офицером-иллюзионисткой, убийцей и профессиональным алкашом-рабовладельцем… Компания собралась, конечно, чудная. Хотя, на удивление, Грей ей показался не таким уж плохим, даже галантным в какой-то степени. Да и остальные… За общей беседой, в процессе эпической битвы за торт, за коллективным подхихикиванием вначале над безносой ею, а затем и над Орлом, что обзавёлся дополнительной задницей, – у Лиры сложилось впечатление, что все они, пусть и довольно своеобразные, но всё же скорее положительные персонажи. Смогут ли они, такие разные, сработаться – это, конечно, ещё вопрос. Но что гадать? Завтра всё станет ясно. А сейчас куда важнее было выспаться, чем строить беспочвенные догадки.