Джо поднял взгляд:
– Дальше речь о ее последнем романе, дата публикации, все такое. Отрывок короткий.
– Как называется роман, который она впаривает?
Вряд ли «Жестокие женщины», подумала Вера. Работа над сценарием, съемки и монтаж завершились за месяцы до трансляции.
– «Пожилые мужчины». – Джо посмотрел на нее. – Думаете, это важно?
– Нет. Наверное, нет. – Вере казалось, мелких деталей было слишком много, и все они требовали внимания. Слишком много теорий. – Это ее последняя книга. В спальне у нее есть экземпляры всех ее романов, я сравнила даты публикаций. В том году вышел фильм и интервью в журнале. Наверняка хотела выжать максимум из своего успеха. Так почему она перестала издаваться?
– Может, последняя книга получилась не такой уж хорошей, – предположил Джо.
– Ага, может.
Но Вера подозревала, что книжный бизнес по таким законам не работает. Вряд ли успех продаж и вправду зависит от качества книг.
– Давай разузнаем контакты ее издательства. Может, найдем кого-то, кто ее помнит. – Инспектор замолчала и снова взглянула на вырезку. – Думаю, в заметке есть что-то еще, чего мы не замечаем. Смотри, край обрезан очень аккуратно. А не две ли колонки там были?
Джо был настроен скептически:
– С чего вы взяли?
– Расположение заголовка. Он не выровнен по центру. Да и сам заголовок. «Одна жестокая женщина?» В заметке нет ответа на вопрос. – Кажется, Вера разговаривала сама с собой. – Убийца хотел, чтобы мы поняли, что половина статьи вырезана? Или же он недооценил нас?
– Мы тут не в игры играем. – Терпение Джо было на исходе. – Происходящее – не их книги.
– О нет, в точности до наоборот, – выдала Вера. – Они самые.
Минуту они смотрели друг на друга. Комнату заливал холодный свет утреннего солнца. Вера уже ждала, что Джо потребует объяснений, но он лишь таращился на нее как на сумасшедшую.
– Я думаю, Миранда продолжала писать, – сказала она.
Ее слова прозвучали как откровение, и Веру расстроил ответ Джо:
– Это важно?
– Если Фердинанд искал для нее издательство, это бы объяснило, почему Миранда так горевала из-за его смерти. В этом не было ничего личного. Лишь профессиональный интерес.