И снова воцарилось молчание. Затем Маргарет отвернулась от мужа:
— Как звали эту женщину?
— Кейт, — ответил он, — Кейт Рейнолдс.
— Кейт, — шепотом повторила Маргарет. — Кейт, Катерина, — ее голос походил на шорох, на дуновение ветра. И вдрзг она обратилась к Филиппу с английским акцентом:
— Кейт, — опять повторила она шепотом, — зови меня Кейт.
Он придвинулся к жене, понимая, что она имеет в виду.
— Как мне тебя звать? — переспросил Филипп.
— Кейт, — Маргарет, упираясь в подушку, приподнялась на локте.
Пока они занимались любовью, Филипп видел в окне отражение обнаженных тел. Через стекло ночное небо казалось безоблачным, и звезды отпечатывались на их отраженных телах.
Это было едва ли не извращением. Но он испытывал блаженство, наслаждаясь ее голосом с этим непривычным акцентом. Голос звал и манил, требуя делать то, что не поддавалось описанию. Она называла его Дэмьеном и стонала от боли, когда он глубоко проникал в ее плоть.
И когда Филипп случайно взглянул в окно, он вдруг понял, что свет играет с ним плохую шутку: поблескивая среди мерцания звезд, глаза Маргарет пылали желтым, незнакомым пламенем.
На следующее утро портье, дежуривший у стойки, заметил в вестибюле взволнованного молодого монаха.
— Меня зовут брат Френсис, — представился тот.
— Да, да, — закивал портье. — Здесь для вас пакет. — Он нагнулся и, достав конверт вместе с большим кошелем, вручил все это монаху. Конверт был заново заклеен скотчем. Монах вскрыл его и, заглянув внутрь, вздохнул.
— Можно ли мне переговорить с мистером Бреннаном из 34-го номера?
— Боюсь, что он уже выехал, сэр.
— Он не оставил мне какой-нибудь записки?
— К сожалению, нет, сэр. Только то, что вы держите в руках.
Монах прикрыл глаза, пытаясь сдержать слезы. Брат Френсис размышлял над тем, как сообщить святому отцу, что задание он не выполнил.
Глава 5