— Это что такое? Полиция нравов?
— Товарищи! — сказал Феликс, оглядываясь вокруг. — Стыдно же! Как же вы?
— А вы кто такой? — слегка покачиваясь, спросил с надменностью Кирилл.
— Это Феликс, Феликс, — засуетился Генка. — Верно же, ребята, как-то не того. Уж мы чересчур.
— Не суетись! — одернул его Кирилл и продолжал наступать на Феликса. — Нет, извольте сказать, кто вы такой и по какому праву врываетесь в чужой дом?
Ия подымала с пола одежды дуры, последовавшей за Порцией Браун, помогала ей одеваться. Лера стояла совершенно растерянная. Ей вспомнились разговоры итальянок о зрелищах такого рода, их слова: «Как хорошо, что в вашей стране это не разрешено».
— Успокойтесь, Кирилл, — сказала Порция Браун. — Это очень интересно. Очевидно, перед нами молодой большевик, идейный строитель коммунизма, юный Фра Джироламо.
— Да, мадам, вы не ошиблись, — ответил Феликс. — Фра Джироламо. И поскольку идут такие параллели, хочу вам сообщить одну старую русскую поговорку: в чужой монастырь со своим уставом соваться не следует. У вас там свое, у нас свое.
— Она гостья, учти, — сказал Шурик, поправляя очки.
— Поэтому я с ней так вежливо и говорю.
— Товарищи! И вообще поздно уже! — закричал Генка.
— Бригадмил, что ли? — Кирилл разглядывал Феликса и Леру. — Дружинники?
— Да Феликс же это, Феликс! — опять объяснял Генка.
— Надеюсь, не Дзержинский? — Кирилл усмехался.
— Но названный так в его память! — Феликс своим взглядом готов был перерубить пополам Кирилла.
Генка начал подталкивать гостей к выходу. Он был напуган происшедшим. Он никак не думал, что дело дойдет до таких неожиданностей, какую учудили мисс Браун, а за ней и дурашливая уродина Юлька. Теперь скандалу не оберешься. Дойдет до отца — он раскудахтается: карьеру мне губишь.
Посмеиваясь, поеживаясь, гости один за другим выскальзывали за дверь. Всем было неловко, даже Кириллу, который после такого ответа Феликса перестал вязаться к нему с вопросом, кто он такой. У всех было чувство, будто в тот вечер они участвовали в очень грязном деле. Никто бы не смог ответить, как это произошло, с чего началось, кому оно понадобилось.
— Ну что ж, юный воин, — сказала Порция Браун, обращаясь к Феликсу, — вы довольны? Испортили людям настроение, помешали им ве селиться, и так, вам кажется, вы строите коммунизм?
— Я помешал людям не веселиться, а терять человеческое достоинство. И я буду это делать. Всегда буду делать. И все мои товарищи будут так делать. И если вы ездите к нам с этим, что сегодня тут было, то лучше бы вам сидеть дома.
— Да, я не учла одного, — стараясь быть веселой, сказала Порция Браун, — не учла, в какой дом пошла. Хозяева таких домов обычно прикидываются святошами. Это ханжи, под показной святостью скрывающие свое подлинное лицо.
ebooksa