Паршивый отряд

До библиотеки они добрались без происшествий, редко попадавшиеся мародёры были слишком заняты своим делом что бы отвлекаться на путников, а с крупными городскими баталиями их маршрут не пересекался. Прежде чем подняться на высокое крыльцо и постучать в дубовую дверь Гавриил тщательно огляделся, выясняя не наблюдает ли за ними кто ни будь, кого может заинтересовать посещение этого места, в такое время, тремя вооружёнными мужчинами. Убедившись, что опасаться нечего, он наконец решился воспользоваться дверным молотком. Та немного приоткрылась и сквозь щёлку показалось лицо уже знакомого ему старика, принявшего из его рук на хранение Дору. Узнав Гавриила, он пропустил их внутрь. Кота с Михаилом библиотечный привратник тоже отлично знал, и поэтому понимал, что опасаться их нечего.

– Она ждёт вас в низу. В хранилище. – Сказал он стариковским голосом, похожем по отсутствию басовитости и не уверенностью тембра на детский, но гораздо более хриплым и скрипучим. Зажёг хорошо остеклённый фонарь и повёл их к боковой дверце за которой находилась крутая деревянная лестница, ведущая в темноту, сквозь которую не хватало сил пробиться слабому лучу фонаря.

Дора сидела в самом дальнем углу хранилища за столом больше напоминавшем наскоро сколоченный ящик. Библиотекарь рассказал ей дошедшие до него отголоски творящихся в городе ужасов, а после того как Гавриил ушёл храбрость покинула её окончательно и она, найдя самый укромный уголок засела в нём ожидая решения судьбы относительно своей участи.

Тусклый фонарь нехотя освящал комнату книгохранилища, но даже в его осторожном свете Гавриил определил, что библиотека в цепочке городских ценностей находится ближе к концу. Порядок расстановки книг был верный. Книги лежали ровно, но в хранилище, которое скорее напоминало тёмный подвал явно не хватало рабочей силы. Вокруг была пыль, стеллажи для книг были сколочены как-то наспех, кривовато. Понятно посетителей сюда не пускали, но всё же.

Услышав голоса и шаги на лестнице Дора вначале испугалась, но потом распознав в тусклом свете своего нового друга и знакомых горожан от радости бросилась Гавриилу на шею. «Когда ты не одна то и умереть не так страшно». – Промелькнуло в её голове. Гавриил обнял её, но как-то с состраданием. Она, почему-то сразу это почувствовала.

– Что там, на верху? Мой отец вернулся? Почему он не пришёл за мной или не послал кого-то из учеников?

Гавриил был не очень искусен в риторике поэтому просто покрепче ещё раз обнял её за плечи и сказал прямо:

– Дора, Дора милая, школы твоего отца больше нет, а где он сам неизвестно.

Она громко вздохнула, ноги её потеряли упругость, стали ватными, в голове понеслась карусель. Гавриил, почувствовав её слабость подхватил на руки, но не знал куда пристроить везде была пыль и не одного подходящего места. Фонарь стоял на земле и освящал присутствующих только до пояса. К счастью обморок длился не долго. Дора почти сразу открыла глаза, и Гавриил застеснявшись поставил её, продолжая придерживать за локоть.

Оказавшись под пыльными сводами книгохранилища, Кот начал усиленно думать. Нельзя сказать, что он не делал этого раньше, но сейчас мысли особенно отчётливо ложились в его голове. Проанализировав всё происходящее, он не совсем понимал зачем здесь требуется его присутствие, и только очарование Доры, которому он поддавался всякий раз попадая на расстояние взгляда от неё, не позволяло ему отступить под кров своего уютного и безопасного жилища. Михаила на орбите событий, скорее, удерживало любопытство и осознание того, что в сложную минуту среди друзей и людей, которым можно доверять всяко безопасней чем одному. Ну, и мысли о спасение прекрасной дамы и рыцарские амбиции одинаково крепко заставляли друзей оставаться в поле событий, вращающихся вокруг Доры и не сулящих ничего хорошего.

Гавриил ещё не рассказывал Луке и Михаилу о главной опасности, нависающей над городом в целом и исходящей от преследователей, идущих за ним. Он уже чувствовал приближение погони отлично понимая, что вскоре все люди, контактировавшие с ним, будут подвергаться жестоким допросам. Поэтому, всех с кем успел познакомится, в этом городе, он пытался собрать вместе и постараться защитить.

Если бы в книгохранилище на тот момент был сторонний наблюдатель для него картина происходящего выглядела бы примерно так: Гавриил удерживал ослабевшую Дору посередине освящённой понизу, примерно до колен, пещеры-книгохранилища. Кот и Михаил стояли немного поодаль, как бы в нерешительности, раздумывая идти им в перёд, или с мыслями: «Моя хата с краю» прятаться по своим домам, держась в стороне от городской политики. Совсем у входа старичок сторож, преисполненный альтруизма. С небольшим фонариком, освящавшим лишь его лицо. Он изо всех сил старался помочь хотя бы только своим присутствием, но совершенно не понимал, чем может быть полезен. Посмотрев на него Гавриил вдруг осознал, что и этого совершенно постороннего не в чём не виноватого человека он подвергает смертельной опасности. «Неужели мне никогда не удастся найти пристанище и за мной всегда будет следовать попятам эта разрушающая сила?» – Подумал вдруг Гавриил и горечь, которую он и так ощущал в душе, умножилась.

В образовавшейся на пару мгновений тишине было слышно, как потрескивает фитиль масляного фонаря и шуршание Гавриловых мыслей: «Я как чумной, несущий за собой заразу или липкое проклятие, многие годы разрушаю всё к чему притрагиваюсь. Как эти преследователи находят меня, каждый раз снова и снова… Это точно они, другого такого чувства быть не может. За все эти годы единственное чему я научился безоговорочно точно – ощущать их приближение. Как теперь спасти этих людей…?»

Кот наблюдая растерянность Гавриила, с которой он стоял посередине комнаты придерживая Дору, как чужую, драгоценную, фарфоровую вазу, словно её и в руках держать страшно и отпустить нельзя. Решился наконец прояснить ситуацию:

– Друзья, давайте присядем за этим неказистым столиком и Гавриил, наконец, расскажет нам всё по порядку. Потому, что я хоть и не провидиц, но чувствую, что ему есть, что нам рассказать.

Все присутствующие молча согласились. Потому, что именно это было тем, чего хотели исключительно все. Они последовали предложению Луки и приготовились слушать.

Поверхность стола, созданная из досок разной толщины, была настолько неудобной и кривой, что Кот никак не мог устроится, опершись на неё локтями. А стул, на котором он сидел назывался табуретом, поэтому не имел спинки и это создавало известное неудобство. Он ёрзал в такт неровному пламени фонаря, плясавшему, в струях едва заметного сквознячка, тянувшего воздух сквозь вентиляционные трубы. А Гавриил, обретший комфортное равновесие в прямизне своей спины, начал рассказ с торопливых слов произнесённых скороговоркой чтеца, хотящего наконец перейти к сути произведения и поскорее прочесть затянувшееся вступление автора.

– Очень давно я служил у Императора. В его личной Гвардии… Вообще, раньше, когда всё это было… – Он сбился и словно собираясь поменять начало стал говорить о другом. – До того, как цивилизация, наш мир людей, разрушился в последней войне. Тогда, совсем давно. Ещё до всех этих событий. Было два государства. Они стали империями, позже. Два эти государства, как два образа мыслей, противоположных способа восприятия мира развивались в разные стороны. Они находились далеко друг от друга и были основаны антагонистами. Сейчас не важно кем и как. Я и так зашёл слишком далеко, в глубь времён. В период расцвета моей империи нашу гвардию называли небесное воинство и было нас не меньше ста. Но когда я попал в её ряды, уже на закате времён, нас оставалось примерно двадцать пять. И один рыцарь древности стоял нас всех. Между нашей империей и империей наших антагонистов шла непрерывная война многие тысячелетия. Мы всегда считали их оплотом зла. Но главное наше отличие было гносеологическое – заключалось в разном восприятие мира, разном способе его познания. Они опирались на магию, которую потом вытеснил технический прогресс, а мы, достигая гармонии с миром, в котором живём пытались существовать в симбиозе со всем окружающем. Но мы проиграли войну не на поле боя. Путь, которым шла моя страна требовал аскезы и самодисциплины. Всё больше людей присоединялись к нашим врагам, в государстве которых можно было жить в своё удовольствие. К последним дням от нашей империи оставался один город в горах. Прекрасная белокаменная столица некогда великого государства. Она сейчас лежит в руинах. Но и цивилизация наших антагонистов рухнула в этой войне. Я последний представитель своего мира. Меня многие годы преследуют воины, собранные специально для того, чтобы покончить со мной. У них нет другой цели только уничтожить меня и зерно знаний, которое я ношу, из которого может выросте новая цивилизация добра и равновесия. Если им это удастся, то знание о том, как человечество может жить в гармонии будет утеряно навсегда.

– Но прошло же больше двухсот лет как разрушился прежний мир. Не похоже, что ты настолько стар! – Спросила Дора.

– Да примерно столько. Мы жили другой жизнью и это не очень большой возраст.