Пару часов назад он ехал по делам на своём Форде по Стрелке Васильевского острова. Движение там ещё то, кто знает… А Фёдор Петрович, как водитель, не очень, честно говоря. И, когда он почувствовал лёгкий удар по правому крылу, сразу остановился.
Справа и чуть сзади от него также остановился «навороченный» Мерседес. Оттуда вышли весьма представительного вида мужчина, очень даже ничего себе девица и их водитель. И в один голос все стали уверять Фёдора Петровича, что он своим правым задним крылом зацепил их левое переднее. Всё бы ничего, но машина-то дорогущая и числится за госавтопарком, обслуживающим Конституционный суд России, который здесь недалеко находится — на Сенатской площади. А один из судей этого суда как раз сейчас и стоит перед ним — не больше не меньше.
Тут наш директор совсем потерялся — такого человека обидел! А водитель Мерса тем временем внимательно «осматривал» правое заднее крыло Форда и, естественно, нашёл там несколько характерных царапин, доказывающие вину водителя. Мало того, «судья» тут же позвонил, как он объяснил, в центр управления движением города и строго спросил, видят ли там остановившиеся в результате аварии машины на Стрелке Васильевского острова. По громкой связи ему ответили утвердительно. Тогда он так же строго попросил «отмотать запись назад» и посмотреть, кто виноват в ДТП. Естественно, ему ответили, что виновен водитель Форда — не соблюдал рядность. Всё это слышал и наш бедный Фёдор Петрович. Его жалкий лепет о том, что у него есть страховка, ни «судья», ни его «секретарь» и слышать не хотели. Речь с из стороны шла об эвакуации Форда на штрафплощадку и лишение прав виновника ДТП минимум на полгода. Со стороны дамочки-«секретаря» даже прозвучала фраза о «попытке покушения на видного государственного деятеля», но сам «судья» великодушно согласился этот инцидент таковой попыткой не считать, если, конечно, материальный ущерб, нанесённый государственному автомобилю будет погашен немедленно.
Обалдевший от всего происходящего Фёдор согласился всё оплатить, но… вот денег при себе не было. А сумму водитель Мерседеса озвучил в сто восемьдесят тысяч. А что вы хотели — последняя модель, да и детали подойдут исключительно оригинальные. Наш бедолага поинтересовался, а не могли бы они подождать до завтра, ему надо ещё деньги найти. На это «судья» безапелляционно заявил, что завтра машина уже должна быть на линии, поэтому деньги нужны сейчас, чтобы ночью уже произвести ремонт.
Наш Фёдор окончательно приуныл и, единственное, что пришло ему в голову — это взять деньги из кассы нашей развозки, а потом, по частям, с зарплаты отдавать. Эту мысль он и озвучил. «Судья» недовольно скривился, заявив, что его ждут важные государственные дела и ездить за деньгами через весь город у него просто нет времени, но… Он готов, в порядке любезности, отправить с Фёдором Петровичем своего секретаря с условием, что тот оплатит ей такси на обратную дорогу. Фёдор с радостью согласился и долго благодарил «судью» за столь сердечное к нему отношение.
Приехав на работу, Фёдор сразу столкнулся с Ринатом, который по одному внешнему виду и наличию смазливой девицы в его машине, заподозрил неладное. Ведь наш директор всегда отличался от других очень серьёзным видом, опрятностью и считался хорошим семьянином. А тут — девка в машине… Но внятно пояснить Фёдор ничего не мог, так как очень спешил в кассу. Хорошо, что я вовремя подъехал, потому что Ринат действительно ничего сделать не мог. Как говорится, есть бог на свете…
Целых десять минут я втолковывал Фёдору Петровичу, что он нарвался на дорожных «разводил». По пунктам пытался разъяснить каждый их шаг: кто и как поцарапал его форда; что никаких видеокамер на Стрелке нет; что вот так сразу невозможно определить, кто виновен в ДТП; что никакой судья требовать деньги на месте ДТП не будет; что страховой полис, в любом случае, как раз и существует для оплаты ущерба страховой компанией при авариях… Ничего не помогало. В чём-то Ринат был прав — Фёдор был похож либо на умалишённого, либо на человека, находящегося под гипнозом.
Тогда, видя, что переубедить его не удаётся, я даю команду Ринату директора из кабинета не выпускать, вплоть до применения силы, а сам иду к его машине, на улицу.
Увидев меня, девица вышла из машины и спросила:
— Это Вы деньги принесли, а где Фёдор Петрович?
Вот это наглость, вот это выдержка! Да её в разведку за границу посылать надо, она на глазах ЦРУшников со стола с милой улыбкой на лице документы воровать будет!
Я, конечно же, так же спокойно спросил:
— А где судья? За углом ждёт, или действительно уехал? Я бы с ним с удовольствием познакомился.
Но эта нахалка заявила, что такие крупные государственные деятели с кем угодно не знакомятся, но вид у неё был уже не тот. На мою просьбу показать какой-либо документ, удостоверяющий её личность, совсем занервничала. Потом как-то так боком-боком пошла в сторону пр. Энергетиков — дошло, что афёра не выгорела.
А на моё:
— Подожди, сейчас мои ребята подъедут, — рванула бегом. Ну, гоняться я не стал, ещё драться придётся, а с женщинами драться — занятие неблагодарное, всегда неприятно.
Фёдор Петрович сидел в кабинете и всем своим видом напоминал сдувшийся шарик — весь поникший и безвольный, как после болезни. Неужели, точно загипнотизировали? В моей практике такое впервые. Ну, я не сиделка, мне ехать надо. Оставив Рината присматривать за потерпевшим, уехал.
А Фёдор на следующий день позвонил, минут пять благодарил за помощь, просил заехать к нему на чай. Ну, как-нибудь заеду, вместе посмеёмся над этой историей, хотя, тогда точно не смешно было. Как минимум, ему…
39
Звонок от Александра Ивановича из Новгорода, как всегда, раздался в самый неудобный момент (нет, я не в туалете был) — мы организовали внезапный пересчёт кузовов на Северной развозке и спешили отловить всех возвращавшихся с маршрута торговых представителей. А эти несознательные работнички норовили побыстрее сдать деньги в кассу и улизнуть домой. Одни нас старались избегать, потому что хотели есть и спать после нелёгкого трудового дня, а другие — потому что, ввиду приближающегося дня зарплаты, уже сидели без денег и успели «залезть в карман» фирмы, с отдачей, естественно. То есть, в какой-то день не сдали всю выручку, а несколько тысяч оставили себе до получки, а, следовательно, в кузове образовалась недостача.
ebooksa