Паше было всё равно, где жить. Под его началом презирали любого, кто пытался даже заправлять кровати. Загадили такой идеей всю комнату, доморощенные идеологи. Но я не люблю грязь.
Если во главе группы стоит свинья, то все прочие животные тоже вскоре начинают вести себя по-свински. Значит, не зря в рыло получил. Тут я не прогадал, кому зарядить с правой. Едва бывший авторитет оклемался, тут же первым примером стал показывать, что чистота — это хорошо. В конце концов, он логично догадывался, что поползать с тряпкой вдоль кровати удобнее, чем обрести сломанное ребро.
Да, я такой. Зато спали теперь в чистой комнате и не задыхались. Воспиталки просто выпали в осадок, когда Рябой в качестве гонца запросил для всей комнаты чистое бельё. Выдали в течение каких-то минут. Ранее подобного рвения к чистоте спецкомната не проявляла, и буквально силком приходилось загонять в душевые перед проверками.
По итогу все спали. Кроме меня. Это была первая бессонница за последние несколько лет.
В коридоре послышался вскрик. Повторился. Жалобный, плачущий. Я прислушался. Через некоторое время крик притих, но стал почти ритмичным.
Быстро растолкав ближайшую ко мне кровать с Кефиром, я пробурчал сонному соседу на ухо:
— Кефир, что за дела в коридоре?
— А? — Сонно буркнул толстячок, не понимая, во сне он ещё или уже наяву.
— Кто там ревёт в коридоре, говорю? — Повысил я голос.
— А, ну так это дрек Женьку пялит или Светку… Хотя не… Людкин голос. Точно. Людкин.
— Чёго? — Мне показалось, что ослышался или не так понял. — Насилует?
— Во-во, — подтвердил Кефир, снова погружаясь в сон.
Я невольно вспомнил темноволосую девчушку, курящую на подоконнике, когда зашёл в комнату. Пацаны сказали, что темноволосая и была Женькой. Вторая, посветлее — Светка. А что ещё за Людка? Если не взяли в компанию в комнату, значит ещё моложе. И как молнией резанула по голове. Они же ещё совсем-совсем молодые! Лет тринадцать-четырнадцать, ну максимум пятнадцать.
— Этот лысый урод насилует малолеток? — Закипая, переспросил я, в последней надежде, что что-то не так понял.
— Ага. Аркадий Петрович сегодня лютует. Слышь, как старается. — Буркнул толстячок и перевернулся на другой бок.
— Ты чё несешь?!
— Да я при чём? Он уже всех девчонок… До младшей группы разве что ещё не добрался… Но чем старее, тем помоложе любит. Скоро доберется.
— А воспиталки что?
— А что воспиталки? — Встрепенулся Кефир, повернувшись ко мне. — Своих у них проблем, что ли мало? Никто с работы вылетать не хочет. Молчат в тряпочку, да и всё.
Я подскочил с кровати. Надел шорты, кроссовки на босу ногу и направился к двери, на ходу бормоча:
ebooksa