– Цинь Шэн! Цинь Шэн! Цинь Шэн! – ликовали слушатели.
Но выражение лица музыканта по-прежнему оставалось равнодушным. Он снова поклонился и приготовился к исполнению следующей композиции.
– Дальше будет «Transcendence» Линдси Стирлинг. Это мелодия в поп-стиле специально для скрипки. Каждый раз, когда я ее слышу, сердце готово разорваться от переизбытка чувств, – Лин в предвкушении смотрела на сцену.
Чэн Ю улыбнулся.
– Страсть одинаково важна как для выступления на сцене, так и в терапии.
Первая нота громко и уверенно потрясла пространство, а затем мелодия заполнила собой весь зал, словно струящаяся река. Все приготовились быть покоренными музыкой, но внезапно звуки скрипки оборвались.
Чэн Ю увидел побледневшее лицо Цинь Шэна. Руки музыканта, зажавшие смычок и струны, дрожали, а былая река, несущая мелодию, словно пересохла и исчезла.
Пять секунд… десять секунд… Мир замер.
Слушатели сначала подумали, что, возможно, возникла проблема с оборудованием, и терпеливо ждали продолжения. Лин поспешила за кулисы. Однако Чэн Ю видел в глазах Цинь Шэна панику и смущение, будто тот стоял на суде. Он был один, освещенный прожектором, беспомощный и напуганный.
В этот момент Цинь Шэн внезапно потерял способность играть.
– Господин Чэн, а что, если однажды вы больше не сможете рисовать? – с любопытством спросила Лин, глядя на Чэн Ю, который торопливо водил кистью по холсту.
– Не могу себе такого представить. Считаю, что мое жизненное благополучие отчасти зависит от способности рисовать, – спокойно ответил он.
– Музыкант внезапно потерял способность играть. После всех медицинских исследований не было обнаружено никаких патологий, тем не менее его мышцы отказывают каждый раз, когда он берет скрипку в руки. Значит, это как-то связано с его психологическим состоянием. Должны ли мы сначала обсудить это с его родителями или сразу назначить Цинь Шэну время консультации? – предложила Лин.
– Лин, а может, ты просто хочешь взять у него автограф? – Чэн Ю отложил кисть и с улыбкой взглянул на помощницу. – На самом деле я вижу, как сильно ты изменилась. Ты становишься все ближе к пациентам. И искренне хочешь им помочь. Это прекрасная перемена.
Улыбка Чэн Ю была похожа на яркий луч света, на который Лин не могла долго смотреть без опасения ослепнуть. Но тут в дверь осторожно постучали, и через мгновение в кабинет вошли Цинь Шэн и его родители. Парень оказался таким же тихим, как и на сцене, но в каждом его шаге ощущалась некая уверенность, как у любой прирожденной звезды и любимца публики.
Цинь Шэн на секунду остановился, затем сел в кресло, стоявшее напротив кресла для пациентов, тем самым заняв место Чэн Ю. Психотерапевт отставил мольберт в сторону и стал внимательно разглядывать парня. Он редко видел такой взгляд, полный отчаяния. В нем преобладала не агрессия, а самобичевание. Чэн Ю также отметил, что родители Цинь Шэна производили впечатление обеспеченных и хорошо воспитанных людей.
Психотерапевт попросил Лин ненадолго выйти и подождать с родителями пациента в коридоре. Ему хотелось поговорить с Цинь Шэном наедине.
– Расскажи о себе, – Чэн Ю сел на место пациента, не сказав парню ни слова.
– Хочу снова играть. У меня скоро очень важный конкурс, и я не могу его пропустить. Я обязательно выиграю главный приз, – медленно произнес Цинь Шэн.
Отзвуки волшебной мелодии все еще окружали его, но Чэн Ю уловил тревогу в голосе музыканта.
ebooksa