Тайна пурпурного тумана. Водоворот

Постановка диагноза и выбор методов лечения дались Чэн Ю нелегко, ведь им пришлось иметь дело с дочерью их учителя. Чэн Ю провел много часов в своем кабинете, рассматривая множество стандартных методов, и в конце концов вычеркнул их все. Но потом вспомнил об одном человеке и не смог сдержать смеха: он уж точно придумал бы нечто грандиозное. Итак, Чэн Ю и Чжан Ян впервые сотрудничали в диагностике и определении плана лечения пациента.

– Хэй! – Чжан Ян с энтузиазмом помахал девушке, как будто ничего не произошло. Линь Цзы вся дрожала и, как только встала на ноги, бросилась, чтобы влепить ему пощечину. Но он успел перехватить ее запястье.

– Остановись! Я что, теперь самый плохой здесь? Кстати, хорошо, что ты проявила решительность и сделала выбор!

– У любого решения могут быть свои недостатки и последствия, – Чэн Ю протянул Линь Цзы носовой платок, но она сердито оттолкнула его.

– Ненавижу тебя, Чэн Ю. Отныне я всегда буду ненавидеть тебя и Чжан Яна! – от гнева у нее даже глаза покраснели. – Вы грубо нарушили основы врачебной этики! Мой отец вас никогда не простит!

Чжан Ян почесал затылок.

– Но ведь все было ради твоего же исцеления. Как нас можно не простить?

– Дело не в том, что тебе сложно выбрать, а в том, что ты постоянно притворяешься. Я прав? Когда все это началось? Может быть, в тот момент, когда ты открыла в себе талант к актерскому мастерству? Ты обнаружила, что, меняя маски, можешь легко завоевать расположение людей и вписаться в любую группу. Однако каждый раз, когда ты притворяешься, ты исчерпываешь свою энергию. Когда ты все время притворяешься, у тебя не хватает времени на реальность, поэтому ты и не можешь принять решение. Ведь ты сконцентрирована не на выборе, а на той личности, которую играешь. Тебе все равно, какой чай пить, какую есть пиццу. Ты сосредоточена только на своей новое маске. А все остальное становится неважно. Своей ложью ты словно выстраиваешь вокруг себя непреодолимую стену, – Чэн Ю положил руку ей на плечо. – Сейчас ты злишься, но впервые ты более близка к настоящей себе, чем когда-либо раньше. Вот она – ты. И в момент опасности твоя интуиция ведет тебя, твое истинное «я» принимает решение. Видишь ли, не столь важно наличие выбора – выбор – это всего лишь отправная точка, – сколько важен сам процесс принятия решения.

Его спокойствие передалось Линь Цзы, но замешательство еще долго не покидало ее.

– Настоящая я? Почему я должна заботиться о себе настоящей, когда могу притвориться кем угодно и меня все полюбят? Я настоящая – упрямая, равнодушная и совсем не милая, – сказала она.

– Любовь – это когда тебя принимают такой, какая ты есть. Друзьями становятся потому, что, несмотря на все недостатки, остаются рядом друг с другом. Какой бы ты ни была, прими себя, как это сделал бы настоящий друг, – мягко произнес Чэн Ю. Лунный свет озарял его светло-серебристым цветом, как будто он был рыцарем в сияющих доспехах.

В сердце Линь Цзы бушевали волны сомнений, разбивающиеся о каменистый берег страха. Она думала об одиночестве, которое испытала, переехав в США. Она очень хотела обрести друзей… А потом открыла самый простой способ: если хочешь с кем-то подружиться, нужно только прикинуться тем, кто обязательно понравится этому человеку. Перед сильными она притворялась слабой, перед пессимистом притворялась полной оптимизма, перед рациональными – включала всю свою эмоциональность… Линь Цзы достигла успеха и стала настоящей суперзвездой. Знание психологии, которое досталось ей от отца, помогло ей стать самой популярной девочкой в школе, несмотря на ее происхождение. Она всегда считала это своим выдающимся достижением.

Но как насчет того тихого голоса? Как насчет маленькой девочки, которая упрямо говорила: мне не нравится то, мне нравится это? Куда она делась? Она была похоронена глубоко внутри. Никто никогда не спрашивал, но ведь это и была настоящая Линь Цзы.

Она спрятала голову между коленями, как будто склонялась перед похороненным истинным «я».

«Мне жаль. Хотя ты и упрямая и непривлекательная, но ты настоящая. Ты та, кто хорошо знает, чего я хочу и чего не хочу. И если бы я избавилась от тебя насовсем, то больше никогда не смогла бы слышать свой внутренний голос, потеряла бы саму себя».

Ее плечи дрожали от рыданий. Девушка подняла голову, и по ее лицу текли слезы. Линь Цзы больше не хотела ни перед кем притворяться.

Слезы – они нам так привычны. Когда мы грустим, растроганы и очень счастливы, мы плачем. Слезы льются для нас самих, а не для кого-то еще.

Чжан Ян наклонился и протянул Линь Цзы носовой платок в синюю и белую клетку со слабым запахом одеколона. Девушка взяла его и осторожно вытерла глаза и нос. Он пристально смотрел на нее.

– Линь Цзы, я рад за тебя! Ты все же нашла настоящую себя. Всякий раз, когда ты сталкиваешься с неприятностью или опасностью, именно ты настоящая решительно защищаешь саму себя. В каждом из нас скрыта частичка нашего истинного «я», – мягко сказал Чэн Ю, прижимая ладонь к сердцу. – Может быть, и у меня внутри заперт другой «я». Но тебе больше не нужно притворяться. Если в следующий раз столкнешься с трудностью выбора, постарайся прислушаться к самой себе.

Линь Цзы вытерла слезы и посмотрела на него. Затем кивнула и слегка застенчиво улыбнулась. Он видел перед собой просто маленькую девочку, которая жаждет быть любимой. Психотерапевт смотрел на улыбающуюся Линь Цзы и задумался: кто поощрял ее способ жить согласно желаниям других людей? Кто на протяжении долгих лет мешал ей по-настоящему принять себя? Немного отсюда, немного оттуда – каждый несет на себе отпечаток, оставленный окружающими нас людьми. Но, возможно, он и неправ? Учитель бы никогда так не поступил. Чэн Ю скорее начал бы сомневаться в самом себе, нежели в человеке, которого уважал больше всех.