Смерть по любви

- Я?! Толика? Да никогда!

- А меня? - Марк продолжал ее гипнотизировать.

- И тебя, - как-то не очень уверенно сказала она.

- Точно?

- Точно.

- А давай проверим!

- Как?

- Я тебя сейчас трахну, и ты ничего не скажешь Толику.

- Это шутка? - возмущенно, но с надеждой спросила Вика.

Марк взял вилку и бросил ее на тарелку.

- Уберешься здесь! - поднимаясь, небрежно сказал он.

«А вот убраться ей из дома уже нельзя, - подумал Марк, ущипнув себя за кончик носа. - Вика уже много знает. Скоро она пронюхает и про Ксению. Может, эту любопытную Варвару сразу грохнуть?»

Кошмар навалился на нее в самом прямом смысле этого слова. Ксения лежала на той самой кровати, на которой порезала Постылева. Но на этот раз розочки под подушкой не было. Мало того, руки были прикованы к спинке кровати. Да и ноги тоже. Навалился на нее не Постылев, а Марк. Он зашел в комнату, посмеялся над ее беспомощностью и подло надругался над ней.

Ксения сама была во всем виновата. Надо было стрелять в Толика, тогда не случился бы с ней этот кошмар. Ее привезли к Марку, затащили в знакомую комнату, силой раздели, наручниками приковали к кровати. Она лежала на животе, не в состоянии свести ноги, а Марк этим воспользовался. Свинья!

Но ведь она сама нарвалась. Почему пощадила отморозка? О своем сыне нужно было думать, а не о чужом.

- Повезло тебе, дура, - поднимаясь, устало проговорил Марк. - Третий раз в одну воронку.

Ксения едва сдержалась, чтобы не назвать его мразью. Хотела, но сдержалась. Потому что закончилось время слов. Не можешь убить, не вякай.

- Чего молчишь?

Ксения прикусила язык, чтобы не вырвалось бранное слово.

- Ждешь, когда я тебе предложение руки и сердца сделаю? Хорошо. Я предлагаю тебе руку и сердце Толика. Он следующий в очереди. Однако там не только рука, но еще и стекло. Сначала он здесь тебя порежет. - Марк провел пальцем у нее под мышками, и от жутких ощущений у Ксении внутри все сжалось. - Затем здесь. - Тем же пальцем он провел от копчика вверх, вдоль позвоночника. - Это он сам сделает. А вот шкуру с тебя мы все вместе сдирать станем. Посмотрим, как ты при этом молчать будешь.