Наблюдатель

— И это — семь из десяти? — уточнила, сдерживая дрожь в коленях, Ирис.

Фолл кивнул.

— Не знаю, какова будет сила Бога Войны, если развить эту способность до её предела. Но предположу, что с ней можно захватить весь мир, пожелай того владелец.

— Ты сказал "фортификации"… — протянула Ирис. — Как это? Разве Бог Войны может призывать что-то не боевого назначения?

— Если призвать бункер с пулемётом — то можно, — хмыкнул первый герой. — Обходить ограничения даров Бога — умение, которое зарабатывается с опытом. Вот его тебе и нужно получить… Не переставай стараться и работать над собой. Это всё, что могу пока сказать. Ладно… — он вынул очередную сигарету, задымив. — Уже поздно. У тебя есть, над чем поразмышлять перед сном, Ирис.

— Это ты так аккуратно просишь оставить вас со старейшиной наедине? — быстро поняла, что к чему, девушка. А потом поднялась, от души зевнув. — И-а-а… Хрен с вами. Один старпёр по натуре, второй старпёр по-настоящему.

— Доброй ночи, Ирис, — попрощался с ней Фолл.

— Доброй, Ирис, — пробормотал старейшина, кажется, сейчас погружённый в свои мысли.

— Доброй, — кивнула она. — Спасибо, Фолл. Я обязательно… — она сжала кулак, что было незаметно для остальных в сгустившихся тенях. — Обязательно защищу тех, кто мне дорог.

— Уж оправдай девятку, — рассмеялся первый герой, затягиваясь.

Ирис, повернувшись, скрылась во тьме. Её силуэт, едва различимый, бодрой походкой двигался к деревне.

— Как-нибудь назови её Ириской, — хихикнул Фолл. — Не обидно, зато в тему.

Старейшина в недоумении посмотрел на первого героя, но заметку в памяти сделал.

Потрескивали ветки, которые пожирало пламя. Оно больше не гнулось под ветром — тот стих, что было обычным явлением для глубокой ночи. Крэйн был странным миром — но в нём многое зависело от эфира и его течения. Сейчас, далеко за полночь, природный эфир переставал двигаться, застывая в пространстве. Магические чудовища становились слабее, их нюх — притуплялся, их чувства — отнимались, а тело сковывал сон. Ветер стихал, любой дождь — ослабевал, а бурю уходила прочь, туда, где эфира было поменьше. Природа, как любят говорить люди, засыпала. Замирала, чтобы с первым лучом солнца проснуться вновь.

— Ты ведь не сказал ей главного, — вышел наконец из размышлений старейшина, посмотрев Фоллу в глаза. — О том, как Ди умер.

— Потому что смысл рассказа о герое — не его смерть, а его жизнь, — протянул тот, подбросив ещё веток в костёр. — Если для мотивации одной героини из другого мира, которая выросла в Крэйне, нужна лишь небольшая искорка чьего-то былого величия — то я с удовольствием ей эту искру дам. Эх… — он вынул сигарету из рта, посмотрев на тлевший уголёк на её конце. Скрипнул зубами, щелчком отправив ту в пламя, на секунду превратившееся в небольшую ладонь, поймавшую кусок табака у бумаги. И мгновенно — поглотившую. — Паршивая смерть… Очень паршивая, старейшина. Впрочем, так обычно и бывает в Крэйне…

— Кажется, он был твоим другом. Сожалею.

— Его убили гномы Железных Гор. Из зависти, одного из пороков, которые движут горным народцем, — Фолл недобро усмехнулся, затем выдохнул, покачав головой. — Им, как властелинам всего, что воюет, не слишком нравилось, сколь хорош был Ди. Да, многие главы кланов уважали его и даже готовы были рисковать жизнями, чтобы защитить, но те, кто решил снести Железному Ди голову, оказались проворней. Подмешали ему яд нам"яррского ленточного василиска.

— Гореть мне в аду Крэйна… — старый эльф едва сдержался, чтобы не вздрогнуть.

Ленточный василиск. Магическое чудовище, обитающее в субтропиках на юге, но сумевшее адаптироваться и выжить даже в пустыне государства Нам"ярр, что ещё южнее Железных Гор. Эту его вариацию назвали нам"яррским ленточным василиском — чтобы было проще отличать и изучать.