Я плакал. Мы плакали. Я/мы снова пришёл/ли к трупу Мицури. Я/мы перенёс/ли её с того проклятого места в наш дом, от которого теперь осталось лишь две стены и этот зал. Положил/ли, на чудом уцелевший, диван и смотрел/ли на неё, ревя от разрывающей грудь боли. Она умерла быстро. Так я/мы хотел/ли думать. В грудной клетке, там, где должно быть сердце, зияла дыра размером с кулак. Всё остальное нетронуто. Глаза закрыты. Если представить, что дыры нет, то кажется, будто она спит. Мне/нам даже чудилось, что её грудь то поднимается, то опускается в такт дыханию. Я/мы даже почти поверил/ли, что она на самом деле жива. Но это было не так. Далеко не так. Труп уже остывал, я/мы это понял/ли прикоснувшись к ней. Ярость вновь волной накрыла меня/нас.
От лица Шелли.
Проснувшись, первое о чём я подумала, была Мицури. И её гениальная мелодия. Воспоминания о том дне пронеслись у меня в голове и естественной реакцией стала улыбка. Я пошла делать кофе, думая о том какой повод придумать, чтобы навестить парочку демонов. Да-да, этот идиот Эйн всё же смог затащить меня в свой культ, и я даже в тайне от него прикупила себе точно такие же инструменты для приготовления “горькоты”. И вот, сидя на крыльце, я смотрела на, нагретый прогоревшим костром, металлический узор подставки на плите.
Не торопясь, я выпила кофе, читая книгу, которую одолжила у Мицури. Кофе был неплохим. Не таким вкусным как у того чёртового культиста, но всё равно лучше, чем тот яд, что варит Мицури. Я улыбнулась своим мыслям и пошла готовить завтрак. Делать мне в городе давно нечего, поэтому я не торопилась. Жители ни черта не знают толкового, даже историю появления города каждый говорит свою. Как будто им приказали так делать. Да и факты о городе разняться от жителя к жителю. Каждый тут врал. Неизвестно для чего и зачем, но врал. Я бы забеспокоилась по этому поводу, но никто не проявлял к нам враждебность и потому особо не переживала. Точную информацию я всё равно могу узнать у “Сильнейшей”, так как, по слухам, она никогда не врёт. Так что подожду финала их истории и уйду отсюда либо с ней, либо одна. Да, я смирилась с решением этого идиота и просто ждала. “Пойду к ним просто так, без повода” — подумала я.
Только выйдя из дома я сразу поняла, что что-то не так. Было слишком тихо. Никого на улице видно не было и естественный шум, исходящий со стороны рынка, напрочь отсутствовал. Даже чёртового ветра не было. Гробовая тишина. Я побежала. Изо всех сил. Но всё равно опоздала. Проверив каждый уголок района людей, я никого не нашла и даже парочки демонов не было дома. Они редко выходили. Беспокойство во мне стало понемногу набирать силу.
Я рванула к району монстров. Проверив почти весь район, я нашла их неподалёку от выхода из города. Тысяч десять монстров плотно стояли друг к другу и не шевелились. Вообще. Я стояла на крыше дома и не могла разглядеть дышат ли они вообще, но они стояли и на что-то пялились. Идти к ним и выяснять что происходит было довольно опасно, поэтому я решила двигаться по крышам. Проследив куда направлен их взгляд, я увидела, что они кого-то окружили. Через несколько секунд я смогла найти место, с которого и увидела виновника торжества. Это был Эйн. Я смогла разглядеть лишь профиль его лица, но было чётко видно, что его понемногу захватывает трансформация. Рог очень медленно растёт, залило ли глаз чёрным было не видно, поэтому я решила подойти ещё ближе. Я не рванула к нему сразу, потому что нутром чувствовала, что не стоит, но не могла понять почему подчиняюсь это чувству.
“Да какого чёрта!” — подумала я и рванула, что есть сил в гущу монстров и встав на каменную стену, увидела. Всё. Эйн, стоя на коленях, держал на руках Мицури. Глаза широко раскрыты, рот открыт, но из него не выходит ничего кроме прерывистых хриплых звуков. Слёзы капают на одежду Мицури, залитую кровью. Вместо груди, на месте, где должно быть сердце, зияла дыра с кулак какой-то огромной твари. Представьте себе показатель давления на какой-нибудь трубе, передающий воду или что-нибудь ещё, который сначала был на нуле, а потом скаканул на максимальную отметку. Так было и с моими чувствами. Резкая пустота, а потом взрыв всех эмоций и чувств. Выражение лица Эйна передалось моему. Я не верила глазам. Буквально. Я достала кинжал и отрубила верхние фаланги пальцев кисти левой руки, положив её на каменную стены. Ничего не изменилось. Я и вправду не сплю. Следующим движением я почти выткнула себе левый глаз, но обрубки пальцев упавшие прямо к Эйну привлекли его внимание.
— Шелли. Я. Их. Всех. Убью. — до меня сначала даже не дошло, но потом, осмотревшись, я поняла. Твари стояли и улыбались. Все десять тысяч. Они выпятили свои гнилые червивые зубы в мерзкой ухмылке. Позже в гробовой тишине, один из них сказал:
— Наконец то грёбная шлюха полукровка сдохла. Как же я устал ей лыбиться. Чёртов Горт. — высказался он. Монстр пытался что-то ещё сказать, но твари заорали, в его поддержку, и слова утонули в шуме. Они скандировали всей своей толпой что-то вроде: “Грёбаная шлюха сдохла! Грёбаная шлюха сдохла! Грёбаная шлюха сдохла! Сдо-хла! Сдо-хла! Сдо-хла!”
Я рыдала, но не слыша своего голоса. Я даже не поняла, что этот крик мой. Потом мне удалось взглянуть на Эйна. Сначала выражение лица было прежним, но через мгновение появилась улыбка. Разорвав щеки, она тянулась в буквальном смысле до ушей. Лицо вместо телесного цвета стало белым, как мел. В залитом чернотой глазах, от золотой радужки исходили всевозможными узорами позолоченные капилляры, заполняя собой черноту. Через сам глаз проходила чёрная линия. Он начал смеяться. Смотря на него, засмеялась и я. А потом всё исчезло.
Несмотря на то, что я внеранговая, меня всё равно возможно победить более слабому. От психологической атаки нет защиты. Усиление разума не спасёт, если ты к кому-то привязан, поэтому Лис говорил нам, что одиночество лучший вариант. Он оказался прав. Я тогда спросила:
— А “Сильнейшая” тоже одинока?
— Нет. Она привязана ко всем населяющим этот мир людям и потому больше всех нас уязвима. Если кто-то сможет уничтожить мир, он уничтожит Кью вместе с ним.
— Это её настоящие имя? — вскрикнула я.
— Одно из сотни.
Очнувшись, я сразу всё вспомнила. Такие воспоминания не уходят. И никогда не уйдут. Они становятся частью тебя. Оглядевшись, я видела только кровь. Она текла ручьями по тротуарам этого проклятого города. Трупы монстров валялись всюду куда падал взгляд. На крышах, земле, лавках, в домах, тротуарах, на каменной стене, под ней, на башнях, под ними. Всюду. Мертвы были все. Дети, их родители, сёстры, старики, бабушки. Все. Они лежали во внутренностях своих же собратьев и истекали кровью. Сталкиваясь с трупами, кровь обтекала их, образуя тем самым причудливые узоры.
Я была рада. Честно. Пусть он убьёт каждую тварь. Я посмотрела вниз, где должна быть Мицури, но её там не было. Я испугалась и рванула, сама не зная куда. Прыгая по крышам уцелевших домов, я просматривала каждый уголок города, но находила только трупы и куски оторванной плоти. Я знала, что Мицури мертва. Я знала, что Эйн позаботился о её теле. Но я всё равно хотела её найти, боясь, что её захватила какая-то тварь. Потом я связала факты воедино и поняла, где Мицури. Спрыгнув на землю, я побежала в сторону их дома. Вдалеке стены замка, в котором восседал Горт, разлетелись на мелкие куски. Теперь я ещё знала, где Эйн.
От лица Эйна/сердца и Эйна/их.
Я/мы нашёл/ли его. Уже подойдя к нему вплотную, наслаждаясь его страхом смерти, я/мы услышал/ли его. Он кричал:
— Это мой сын! Это Кэв всё подстроил! И Эрел тоже! Я знаю, где они, это точно они. Не убивай меня, молю! Я скажу, где они!
ebooksa