– А чего это ты ими так интересуешься?
– Просто так. А кто этот национальный гвардеец в черном плаще?
– Какой еще гвардеец?
– Темноволосый такой, с бородавкой на левой щеке. Я его уже несколько раз в округе видела, а сейчас он навстречу мне вышел.
– Знать не знаю никакого гвардейца. Небось к тетке твоей таскается.
Бригитта Планель захлопнула дверь.
ДОМА ФРАНСУАЗА УЖЕ садилась за стол:
– Где вы были, мадемуазель? Я страшно волновалась.
Габриэль предъявила саднящий локоть:
– Мадам, смотрите, как я на лестнице грохнулась.
– Что за выражения, душа моя? Покажите. Бедняжка. – Поцеловала Габриэль в лоб. – До свадьбы заживет.
– Вряд ли мы сами до моей свадьбы доживем.
Габриэль тут же пожалела о своем замечании. Тетка не заслуживала раздражения, и не ее вина, что мир перевернулся. Но даже в перевернутом мире в двадцать два года хочется любви и счастья.
– Вот я вам свой ключ одолжила, в результате меня в дом впустил тот самый гвардеец, которого мы на днях в ломбарде видели. Захлопнул за мной дверь и тут же напал на меня на темной лестнице.
– Напал?! Не может быть!
– Почему не может быть? Что, национальные гвардейцы – ангелы?
Тетка смутилась:
– Я имела в виду: как это случилось?
– Он придержал мне входную дверь, а едва я вошла, захлопнул ее за мной и набросился на меня. К счастью, на мои вопли выскочил с пистолетом наш новый сосед снизу, месье Ворне, и мерзавец сбежал.
Франсуаза всплеснула руками: