Как следствие, лучший вариант для желающих задержаться в этом мире подольше — это пересадка мозга в выращенное из своего же генетического материала новое тело. Но подобное ОЧЕНЬ дорого и также не лишено рисков. Более того, для большинства населения Земли и Марса оно попросту запрещено законодательством.
Подведу итоги. На земле кибервмешательство в человеческое тело уже лет сто как полностью запрещено. За исключением разве что случаев, попадающих под определение «медицинское вмешательство с целью сохранения и поддержания жизни». На Марсе с этим попроще, но и тамошние власти решили краник кибермодернизации прикрыть, особенно когда острой необходимости в ней давно уже нет. Нацепил на голову нейроинтерфейс и словно самим собой управляй аватаром с нужными свойствами, будь то необходимость сделать что-то полезное или поубивать себе подобных.
Но откуда тогда взялся я — «счастливый» обладатель искусственно созданного тела?
Увы, но достигнув в научно-техническом прогрессе высот, от которых ум порой заходит за разум, человечество получило в довесок некоторое количество новых заболеваний. Я — неудачливый обладатель одного из них. В возрасте семнадцати лет моё родное тело начало стремительно разваливаться на генетическом уровне. Штука неприятная, редкая, но, если ты потомственный неудачник, иногда случающаяся.
Не могу сказать, что я живу в замечательном мире. Вокруг, как и триста лет назад, зверствует слегка окультуренный капитализм. Однако, некоторые социальные гарантии всё же присутствуют. Более того, один из столпов текущей социальной идеологии звучит как: «человек — это минимум сто лет жизни». В общем, благодаря этому, и тому, что не успел накосячить перед системой, я совершенно бесплатно получил дорогостоящее синтетическое тело. Имелся правда один довесочек, но он, когда вопрос стоит действительно остро, сущий пустяк.
За столь щедрый подгон от государственной машины необходимо было отдать двадцать лет жизни на благо родины. Не круглосуточно конечно, а исключительно в рабочее время. На двадцать лет меня не хватило, но это уже не совсем зависящие от меня обстоятельства.
При переносе мозга куда-либо, начинает играть роль такая штука как «индивидуальный индекс отторжения». В моём случае он оказался очень высок, отчего вместо положенных пятидесяти лет, мой неудачливый мозжечок проходил в новой шкурке всего пятнадцать. И сейчас, во избежание фатальных повреждений, его необходимо из неё срочно изымать.
Дальше же имеются некоторые сложности и проблемы.
По закону, получить синтетическое тело бесплатно можно лишь один раз, да и за деньги оно для меня сейчас не вариант: мой мозг упрямо отказывается находиться в коробке из биопластика. Точнее, делать он это сможет, но для этого на него необходимо пролить обильный «золотой дождь» из наномашин, восстанавливающей сыворотки и галлона баснословно дорогих препаратов. Получить подобное в моём варианте можно лишь заключив новый контракт с государством. Да вот беда, отрабатывать такой контракт придётся за пределами Земли: только так система сможет отбить вложенные в меня деньги.
Длительная работа в космосе — вредная работа, отчего вовсе не факт, что по истечении контракта, я, радостный и полный перспектив, благополучно пробегаю в полученном теле до положенной старости.
Впрочем, не будем о грустном, к тому же я определился, где и как мне предстоит покрутиться.
Вполне себе нормально жить, как и попытаться заработать денег, можно во Втором мире или Раксе. Если бы вы родились лет триста назад, я бы сказал вам, что Ракс — это игра. Но определять его так в корне неправильно, ведь Ракс — это в первую очередь МИР. Второй слой расползающейся по звёздной системе человеческой действительности. Место, в котором люди имеющие медицинские проблемы вроде моих, вполне себе по-человечески живут. «Социальная сеть», объединяющая две самые населённые и вяло враждующие между собой планеты. Просто площадка, где можно стать ублюдком, праведником или сочувствующим, выпустив всё то, что надёжно сдерживается социальными ограничениями современного мира.
Есть правда один тонкий и довольно неприятный момент — при прямом погружении в Раксе можно умереть. И в этом смысле он в сотни раз опаснее относительно безопасной материальной действительности.
С этими мыслями я толкнул стеклянные двери центра социального контроля. Ох уж это ограничение технологий в быту, мало того что топал сюда три километра, так даже автоматику на двери не поставили. Благо хоть лифты имелись, ведь добираться на семьдесят пятый этаж ногами, та ещё задача даже для моего неутомимого синтетического тела.
Просторное помещение приёмной практически пустовало, лишь на одном из удобных диванов вольготно расселся строго одетый немолодой уже мужчина. Рядом с ним, суетясь словно петух вокруг наседки, нервно расхаживал зрелый мужчина лет пятидесяти пяти. Резко остановившись, он обратился к сидящему:
— Отец, ну зачем тебе это надо? Чем тебя не устраивает выход в Ракс через нейроинтерфейс!? И это же банально опасно наконец!
Кинув на меня ленивый взгляд, сидящий на диване мужчина подмигнул мне, после чего, хмыкнув, бросил сыну:
— Вот и радуйся, что опасно. Точнее надейся…
Мужчина средних лет стушевался.
Я прекрасно понимаю, что сейчас происходит. Сидящий на диване старик вероятнее всего перешагнул возрастную отметку в сто лет. До этого возраста «прямое погружение» в Ракс запрещено, а вот после, при некотором желании и, кстати, наличии денег, можно.
ebooksa