Едва оказавшись в приютском фойе с высоким сводчатым потолком, Квирк почувствовал аромат прошлого, настолько сильный, что, казалось, года отлетели, как листья старого календаря, и он снова стал маленьким сиротой. Среди полной тишины он разглядывал статуи в нишах — вот Иисус, вот Мария, вот Иосиф — хлипкий Иосиф держал в невероятно бледных руках что-то вроде рубанка и смотрел кротко, но при этом кровожадно — до тех пор, пока молодая монахиня с выпирающими зубами не провела его безмолвными коридорами к двери. Она негромко постучалась и дождалась приглашения войти.
Из-за стола поднялась мать-настоятельница, высокая, сухопарая, красивая суровой красотой. Однако первым заговорил стоявший рядом священник. Бледное, как непропеченный блин лицо, рыжие волосы, болотно-зеленые, но пронзительные глаза — Квирк знал такой типаж, точнее, помнил по страшным дням и бессонным ночам в Каррикли. Приторно улыбаясь одними губами, священник шагнул навстречу гостю с протянутой для рукопожатия рукой.
— Мистер Квирк, я отец Харкинс, капеллан приюта Пресвятой Девы. — «Ресницы у него почти белые», — подумал Квирк и невольно содрогнулся. Священник взял его за руку, но, как выяснилось, не чтобы пожать, а чтобы подвести гостя к столу. — Это сестра Стефания, а это сестра Ансельм.
Лишь сейчас Квирк заметил вторую монахиню, стоявшую у большого камина из мрамора и полированного кирпича. Невысокая, крепко сбитая, она казалась вполне дружелюбной, хоть и смотрела скептически. Монахини молча кивнули гостю, а отец Харкинс, явно взявший на себя роль оратора, проговорил:
— Вы зять мистера Кроуфорда? Он наш давний друг, то есть друг приюта Пресвятой Девы Марии.
Квирк чувствовал, как сестра Стефания разглядывает его, словно дуэлянт — противника, нащупывает слабые места.
— Что привело вас в приют? — спросила она, не дав отцу Харкинсу продолжить. В ее голосе звучала власть, интонация недвусмысленно намекала: главная здесь она, во взгляде читались спокойствие, уверенность
— Я ищу грудного ребенка, девочку. Зовут ее Кристин, фамилия, по всей вероятности, Фоллс. Почти уверен, что ее привезли из Ирландии в ваш приют.
Тишина, повисшая в кабинете, была красноречивее любых слов. Мать-настоятельница поочередно коснулась перьевой ручки, канцелярского ножа и, телефонной трубки, но при этом с места ничего не сдвинула.
— Что именно вы хотите узнать об этом ребенке? — спросила она, на сей раз не глядя на Квирка.
«Не о девочке, а о ребенке», — подметил Квирк, а вслух сказал:
— Интерес тут сугубо личный.
— A-а, ясно.
Снова повисла тишина. Отец Харкинс смотрел то на Квирка, то на монахиню, но не произнес ни слова.
— Девочка умерла, — неожиданно объявила сестра Ансельм, стоявшая у камина.
Священник повернулся к ней с перекошенным от страха лицом и резко поднял руку. «Неужели ударит?» — подумал Квирк. Зато мать-настоятельница не шелохнулась, она рассматривала его, как ни в чем не бывало. Отец Харкинс взглянул на нее, облизал губы и снова растянул их в приторной улыбке.
— Ах, да… — протянул он. — Маленькая Кристин. Да, сейчас я… — Он снова облизал губы и захлопал бесцветными ресницами. — Увы, произошел несчастный случай. Малышка жила в семье. Очень, очень жаль. Настоящая трагедия.
— В какой еще семье? — после очередной паузы спросил Квирк, и отец Харкинс вскинул брови. — С кем жила девочка?
Священник хрипло хохотнул и поднял обе руки, словно ловя коварный пас Квирка.
— Мистер Квирк, подобная информация не разглашается, — зачастил он. — В такой ситуации нужна предельная деликатность, и я уверен, вы…
ebooksa