Собрание сочинений. Том 3. Сентиментальные повести

Лелька.

Простите, что пишу на таком обгрызышке бумаги.

Акростих

Михаилу Михайловичу Зощенко Много юмора в маленьких книжках, И люблю я их очень читать, Хотя в пошленьких этих людишках, Ах, как грустно себя узнавать. И из книжек живые лица, Лицемерно смеясь, глядят. Занесена на эти страницы Обывательская среда. Щетка буден усталую спину Ежедневно без устали трет... Не хочу захлебнуться в тине, К новой жизни, покончив с рутиной, Обывательщина идет.

Милый Михаил Михайлович!

Я знаю, что стихотворение плохое, не выдержан размер, вообще слабо, но, знаете, акростих[117] очень трудно сочинять, тем более что Ваша фамилия совсем не приспособлена для этой цели.

Мне очень хочется послать Вам одно или два моих стихотворения, но я боюсь, что Вы мне не ответите, и поэтому решила сначала немножко задобрить Вас акростихом, а если Вы окажетесь таким милым, каким я Вас представляю себе, и ответите, тогда послать Вам мои «труды».

Боюсь, что я совсем не умею работать над своими стихами. Как-то я прочла статью Маяковского о том, как он работал над своим стихотворением на смерть Есенина[118]. Прочтя ее, я заплакала, потому что никогда не сумею так работать. Михаил Михайлович! Если Вам скучно писать — не отвечайте. Я очень глупа, что надоедаю Вам, но я счастлива была бы получить от Вас ответ. Ведь Вам не так уж трудно черкнуть пару строк.

Поставьте себя на мое место — и Вы ответите.

С горячим приветом...

Незнакомка

Октябрь 1930

Уважаемый тов. Зощенко.

Пишет Вам незнакомка, не старайтесь припоминать, так как Вы меня абсолютно не знаете и никогда не видели. Очень увлекаюсь В/произведениями, у меня их целых два тома, кроме последнего, и на досуге после работы я люблю взбираться на кровать и смеяться от всей души от Ваших праведных трудов. Сегодня как-то стихийно пришла мне мысль написать Вам, не думайте, что отсюда я преследую какую-либо цель, авторскими способностями я не обладаю, а пишу «по простоте душевной». Видите ли, как фразы Ваши прививаются, я сейчас вспомнила эту фразу от «Негрооперетты»[119]. Я смело надеюсь, что не откажете в столь скромной просьбе, тем более чистокровной пролетарке. Я Вас прошу прислать мне Ваших несколько последних произведений, так как при всем желании не смогла попасть на вечер литераторов, который не так давно состоялся в театре. Теперь Вас, конечно, интересует (а, может быть, и нет), что я из себя представляю. Самая обыкновенная работница с фабрики «Красное Знамя». Боюсь, этот материал послужит для Вас оживлением для Вашей пищи.

С тов. приветом...

Все-таки ожидаю положительного ответа.

Вас, наверное, интересует, откуда я знаю В/адрес, — это очень просто — в телефонной книжке.

Человек на улице

В ноябре тридцатого года я получил удивительное письмо от незнакомой молодой женщины.

Как выяснилось, эта женщина три года назад приехала из провинции в Ленинград. Ей не повезло. Вместо ожидаемой прекрасной жизни она столкнулась с большой нуждой. Она не сумела найти ничего хорошего. Она не нашла себе даже пристанища.

Три года она проходила по улицам, ночуя то у знакомых, то в каком-нибудь учреждении, то просто у случайных встречных.