— Вот теперь, папаша, поезжайте хоть на край света.
Кто-то из сидящих в вагоне машет мне рукой, кричит:
— Пройдите в вагон, дорогой папаша. Тут найдется для вас местечко. Потеснимся...
Обращаюсь к пассажирам, стоящим на площадке:
— Не откажите в любезности поглядеть за моим багажом.
Пассажиры говорят:
— Сосчитаем своей прямой обязанностью. Идите со спокойной душой. Не споткнитесь в дверях на своих полусогнутых.
Вхожу в вагон. Подросток лет четырнадцати встает со своего «детского места» и приятным баском говорит мне:
— Чем теснить остальных уважаемых пассажиров, садитесь лучше на мое место.
— Чудесный ребенок! — восклицаю я, растроганный. — А как же ты будешь затруднять свои неокрепшие детские ножки?
Кто-то из пассажиров говорит:
— Ноги этого подростка способны простоять сто км и больше. Садитесь, уважаемый, без лишней философии по вопросам детского возраста.
Подросток говорит:
— К тому же мне надоело сидеть. И помимо того, я сейчас схожу.
И вот я сажусь на его место. И в чудесном настроении еду и еду. И где-то гремит музыка...
Это немного, уважаемый читатель. Не правда ли?
Даже не надо мне места в трамвае. Любезный голос пассажиров мне приятней, чем многая другая музыка на свете.
С наступающим Новым годом, читатель.
Два письма
Звонок. Открываю дверь. Передо мною мальчуган лет семи. Он в отцовской шапке, валенках. На одном валенке подвязан конек. Это сынок моей соседки — Вася.