Слепой гость,

- Гамид, - сказал он, - я должен сообщить тебе печальные новости.

Я молчал. Я боялся ему ответить, я чувствовал, что голос у меня задрожит и сорвется на первых же словах.

- Будь мужественен, мальчик, - говорил он, - тебя постигло большое горе.

Он наклонился ко мне и сказал вполголоса:.

- Твою мать и отчима арестовали, советская власть не хочет, чтобы люди знали о чуде. Я боюсь, что твоей матери уже нет в живых.

Я вскрикнул. Он сильней сдавил мне плечо и продолжал, глядя на меня своими зоркими глазами:

- Будь осторожен, мальчик. Тебя тоже хотят арестовать. Спрячься где-нибудь до вечера, а вечером разыщи меня. Я буду возле палатки. Мы уйдем с тобой и скроемся так, что нас не разыщут.

Толпа его оттеснила, и он успел на прощанье крикнуть: «До вечера!».

Я опять остался один. «Правда или неправда, - думал я, - правда или неправда?» Все было против. Что отчим был арестован, это я допускал охотно, да это меня и не беспокоило. Но мать? Когда я пытался собрать свои мысли, мне становилось ясно, что это ложь, и сразу же тоска опять сжимала мне сердце. Кто бы он ни был, этот корзинщик, зачем ему было врать?

Я бросился к городу. Кто-то окликнул меня по имени. Оглянувшись, я увидел Бостана, который сидел на перекладине каменного креста. Торопливо он рассказал мне, что Баширова отвезли в больницу и доктор говорит, что пуля прошла мимо сердца и Баширов останется жив.

- Бостан, - спросил я, - ты не видел мою мать?

Он нахмурился, вспоминая.

- Час назад, - сказал он, - она шла по дороге в город. Она и человек с дорожным мешком.

Я вспомнил седого добродушного человека в развалинах разрушенного дома. Быстро простившись с Бостаном, я стал пробиваться к городу и вскоре выбрался на дорогу.

Второй раз я был один в Мертвом городе. Обвалившиеся стены, разрушенные арки дверей и окон обступали меня. Один раз мне послышались в переулке человеческие голоса, и, метнувшись туда, я поднял целую стаю ворон, сидевших на трупе ослика.

Не помню, как я опять очутился на дороге. Она вела в гору. С одной ее стороны был обрыв, с другой - лесистый горный склон. Мертвый город скрылся из моих глаз. Я остановился. Вокруг была тишина. Жар поднимался от камней, в траве, нагретой солнцем, монотонно звенели цикады.

Мне представилась вся бессмысленность моей погони. Где угодно, только не на этой безлюдной горкой дороге следовало мне искать .мою мать. Я стоял, не зная, что мне делать, и оглядывался вокруг. Но тут из-за поворота вышел Рустам, мой двоюродный брат. Я не удивился, увидев его, и не подумал о том, зачем, как он попал сюда, - я кинулся к нему и крикнул:

- Рустам, ты не видал мою мать?

Он молчал и настороженно смотрел на меня.

- Мать? - медленно протянул он, и, как будто решившись на что-то, указал пальцем наверх, на крутой горный склон, поднимавшийся над дорогой.