Изабелла также с интересом смотрела на дона Иларио и заговорила с ним первой.
— Подойдите ближе, сударь.
Дворянин поклонился и подступил на два-три шага.
— Мы наслышаны о вашей доблести в войне с маврами. Вы — храбрый воин.
Снова почтительный поклон. И ни слова. Казалось, что Хуан де Иларио боится открыть рот.
«Ну, что же вы? — говорил взгляд королевы, — хоть поблагодарите за комплимент».
— Сеньор, наверное, глухонемой, — подал голос шут, который отлежал бока на глянцевом паркете. — А скажите, сударь, это не вы приехали на шикарной карете, запряженной четверкой гнедых с горбатым форейтором на правой пристяжной?
Дон Иларио перевел взгляд с королевы на шута и обратно.
— Говорите, — подбодрила его Изабелла.
— Да, Ваше Величество. — Его голос оказался мягким, но звучным.
— Оказывается, он не глухонемой, он — слепой, — сказал шут, бесстрашно глядя в колючие глаза просителя. — Но он, Ваше Величество, делает вид, что зрячий. — Шут зачем-то понюхал туфлю королевы и продолжил свою безрассудную речь: — Дело в том, что нынче утром, когда не было ещё и восьми, я видел, как этот господин, сидя в карете, читал книгу.
— Извините этого дурака, — снисходительно попросила королева.
— Да, я — дурак. Но один мудрец сказал: если дурак назовет себя дураком, значит — он умный. И наоборот. Вот вы, Ваше Величество, можете сказать, что вы умная?.. Погодите! — вскричал он, прерывая попытку Изабеллы заговорить. — Предупреждаю: если вы скажете, что вы умная — все! Нам обоим придется влачить жалкое существование и оставшиеся дни питаться отбросами. Ибо вы словом «умная» возведете себя в ранг…
Король вскочил с кресла.
— Прекратится сегодня эта бессмысленная болтовня или нет?!
Придворный буффон понял, что шутки кончились, и с громким лаем умчался в заботливо открытую лакеем дверь.
Король сел.
— Этот дурак прежде времени загонит меня в могилу. Надеюсь, вы не обиделись, дон Иларио?
— Нет, Ваше Величество. Тем более ваш шут прав: я действительно читал книгу, дожидаясь аудиенции.
— Вот как? И что же вы читали, если это не секрет?