Ночь пламени

Поколебавшись, Лим кивнула, и я отправился к костру.

Я даже успел поесть, когда Лимирей протянула мне исписанный лист бумаги.

«Я была на площади. Привязанная к столбу. На меня смотрели тысячи глаз. Кто-то боялся, кто-то ликовал. Они ждали моей казни. Называли зверем, монстром, кровожадным чудовищем. Я не могла пошевелиться. Потом у моих ног вспыхнуло пламя. Я не могла ничего сделать. Обычно моей силы хватает на то, чтобы сломать не самое тонкое дерево пополам, а тут она словно оставила меня. Духи не отзывались. Я понимала, что это конец. Огонь перекинулся на одежду. А потом я оказалась в замке. Я видела маму. Это был не сон. Воспоминание. Такое… Я до сих пор помню, как это произошло.

Каждый раз, когда я пытаюсь заговорить, то вижу ее перед собой и не могу произнести ни звука. Я правда пыталась. Снова и снова… Но вместо слов приходят лишь эти воспоминания. А теперь я вижу еще горящий дом Николаса. И его тело…

Горло давит. Слезы душат. Я снова оказываюсь там, в огне… И не могу ничего сказать. Вижу тебя, Телириена и… Не могу.

Поэтому приходится общаться записками и жестами. Огонь постоянно преследует меня в кошмарах. Иногда это злой дух, иногда сны-воспоминания. Казнить в огне меня еще ни разу не пытались. Это было страшно».

Я тихо выдохнул. Лимирей, сколько же боли ты в себе держишь?.. И я вызывал у нее эти воспоминания тогда, в детстве, когда пытался вытянуть хоть слово?

– Прости, – выдохнул я. – Почему ты раньше не сказала, что каждая попытка заговорить была для тебя такой ужасной?

Лимирей забрала у меня листок и принялась что-то дописывать.

«Потому что я хотела заговорить. Тебе не в чем себя обвинять. Когда-то ты помог мне с этим справиться, но сейчас… Я не уверена, что у меня хватит на это сил. Может, потом. Когда-нибудь».

– Значит, подождем, – кивнул я.

Лимирей слабо улыбнулась и подняла на меня взгляд, полный благодарности.

– Долго еще будете сидеть у костра? Нужно в путь. – Раздался грубоватый голос Телириена, и мы оба вздрогнули от неожиданности.

Я прищурился. Какая муха его укусила?

– Ты же был против этой авантюры, – заметил я, с трудом сдерживая ехидство.

– Был, – отозвался дракон и взглянул куда-то наверх. Утро выдалось на удивление ясным, и над нами расстилалось голубое небо с редкими облаками.

– Что изменилось?

– Воздух поменялся, – не поворачиваясь ко мне, произнес Телириен. – Что-то неуловимо надвигается.

Дракон опустил голову. Выглядел он настороженным. У меня даже желание шутить пропало. Таким Телириена я еще не видел.

– Я помню этот запах. Через несколько дней, как им повеяло, началось наше истребление, – тихо закончил он свою мысль.