Ночь пламени

22
18
20
22
24
26
28
30

Я направил все свои силы на сталь. Она тут же потяжелела и притянула разбойников к земле. Они бросили оружие и продолжили наступать. Тогда я поднырнул под руку одному незадачливому мечнику и попытался ударить его под колени, но он разгадал мой маневр и ударил локтем наугад, попав мне в плечо. Это не заставило меня растеряться, однако затем я развернулся очень неудачно, и удар коленом прилетел мне прямо в лицо. Я схватился за хрустнувший нос, чувствуя, как по лицу течет теплая кровь. Глаза наполнились слезами, и от них я почти ничего не видел. Только усилием воли я заставил себя не закричать. Но даже этой заминки противнику хватило. Я почувствовал удар по виску и рухнул на снег. Холод помог ослабить боль в носу и несколько отрезвил меня. Я стряхнул слезы и приподнялся на руках. Я не видел, что происходило. Только слышал крик боли, глухие удары, а затем все стихло.

Нет, только не Лимирей! Огонек магического света, созданный из болотных огоньков (только так и могла предоставить свет стихия земли), угасал, но я нашел в себе силы не только поддержать его, но и подняться. Я с облегчением увидел, что она стоит на ногах и смотрит вниз. Напавший на нас лежал у ее ног и не шевелился. А где второй?

Осмотреться я не успел. Он появился со стороны леса словно из ниоткуда. В его руке сверкнуло длинное лезвие и вонзилось в спину Лимирей. Словно в замедленном мгновении я наблюдал за тем, как из нее вытаскивают меч. Лимирей покачнулась. Она упала сначала на колени, а затем тяжело повалилась на бок в снег. Он быстро темнел и таял вокруг нее. Потеряв всякую осторожность, я вскрикнул из всех сил.

Убийца обернулся ко мне. Я плохо помню, что произошло дальше. Кажется, я попросил духов наделить меня всей мощью земли. Да, зимой укрытая снегом земля предпочитала покой, но сейчас ее помощь была нужна мне как никогда. Я должен был наказать убийцу Лимирей!

И земля отозвалась. Она дрогнула и раскололась прямо под ногами разбойника. Земля обнажила острые пики сталагмитов, и я увидел, как к изумленному преступнику нагнулись деревья.

– Забери его, – с холодным спокойствием обратился я к стихии.

Подчиняясь моей воле, земля вздыбилась вновь. Дерево повалилось вниз и с грохотом обрушилось на разбойника. Раздался крик, полный ужаса, и хруст костей. Земля дрогнула в последний раз.

– Спасибо, – хрипло выдохнул я и взглянул на Лимирей, лежавшую в неестественной позе на самом краю пропасти.

Я упал рядом с ней на колени. Я уже не чувствовал ни усталости, ни боли, которая обычно бывает после обращения к магии, а о содеянном нисколько не жалел.

– Нет, – сипло выдохнул я, переворачивая Лимирей на спину. На ее груди растеклось небольшое темное пятно. Удар был точным. Щека ее еще была теплой и в крови. Как и губы.

Я знал, что с такими ранами не живут, и все-таки коснулся ее шеи, нащупывая пульс. Естественно, его не было. Что-то горячее коснулось моих щек и побежало по ним. Я не сразу понял, что это слезы.

– Лим, вернись ко мне, – прошептал я, приподнимая ее бездыханное тело. – Я же обещал тебе со всем разобраться… Не умирай, слышишь?..

Я уткнулся ей в грудь и горько заплакал. Я не для этого ждал тебя и надеялся на встречу все десять лет!

Кажется, я слишком сильно стиснул ее в своих объятиях, и ее тело неловко дернулось.

– Прости… Я отнесу тебя в деревню, – горячо зашептал я и осекся: глаза Лимирей были открыты. Она смотрела на меня диким голодным взглядом. – Л-лим?..

Нет, я точно в каком-то бреду.

Она кинулась ко мне, приоткрыв рот. Боль пронзила левую сторону моей шеи, и я закричал. Дальше сознание утонуло в какой-то сладкой неге. Я давно перестал понимать, что происходит, но та рациональная часть сознания, которая еще оставалась со мной, упорно твердила, что трупы не восстают. Только сопротивляться у меня уже не было сил. Дышать становилось труднее. Сознание утягивал омут мрака.

– Лимирей! Хватит! – я оттолкнул ее и попытался ударить.

Она отпустила меня. На ее губах была кровь. Моя кровь. В белом свете луны блеснули длинные клыки. Клыки?!

– Ты…