Свидетель Мертвых

– Мы храним всю корреспонденцию маркиза, – ответил мер Дравенедж.

– Можно ее прочесть?

Он бросил на меня подозрительный взгляд, но кивнул:

– Да, конечно.

Он вышел всего на пару минут и вернулся с простым конвертом кремового цвета.

У мин Шелсин был уверенный почерк образованной женщины; писала она черными чернилами. Содержание письма было в точности таким, как сказал мер Дравенедж. Экстравагантные завитушки и форма букв многое поведали мне о том, кем она была, как воспринимала окружающий мир, какой старалась предстать перед другими. Я вернул письмо меру Дравенеджу.

– Маркиз Парджадель знал, чего она хотела. А кто-то еще об этом знал?

– Здесь – никто. Маркиз ни с кем не обсуждает свои дела. Разумеется, мы не знаем, кому мин Шелсин рассказала о предстоящей встрече.

– Разумеется, – повторил я. Секретарь по-прежнему говорил таким тоном, словно я в чем-то обвинял его. – А прежде она обращалась к маркизу с просьбой принять ее?

– Один раз, – с видимой неохотой выдавил мер Дравенедж.

– Значит, вы ее видели? Вблизи, а не из зрительного зала. Что вы о ней думаете?

Его, казалось, удивил и даже встревожил мой вопрос, но он машинально ответил – всех эльфийских детей из приличных семей учили, что на заданный вопрос следует давать ответ.

– Она слишком кричаще, неуместно одевалась. Вульгарная барышня.

Я вспомнил о кладовке с крадеными платьями.

Мер Дравенедж задумался и удивил меня, добавив:

– Она была мстительной. Трудно представить себе худшую черту характера. Если она злилась на кого-то, то не успокаивалась до тех пор, пока не находила способ навредить врагу. В тот раз певица пыталась уговорить маркиза уволить кого-то из труппы.

– Когда это было?

– Два года назад, может, чуть больше. Маркиз велел ей уходить и сказал, что она может считать себя счастливицей, потому что он не уволил ее.

Я, конечно, понимал, что мои шансы на встречу с хозяином поместья близки к нулю, но я должен был попытаться.

– Можем ли мы увидеться с маркизом? Это займет всего минуту его времени.