— Вам бы только языками чесать! — в сердцах сказала Серафима.
Она отошла от продолжающих говорить женщин, и глубоко задумалась. Разговор ее расстроил, и она решила сама поговорить с урядником. Серафима Митрофановна решительно зашагала к выходу с рынка, так ничего и не купив.
Вновь, как и несколько недель назад, Серафима направилась в полицейский участок к Степану Григорьевичу. Тот встретил ее менее благодушно, чем в прошлый раз.
— Если вы, Серафима Митрофановна, насчет Михаила Быстроногова, то это — зря, — сразу сказал он ей, как только она уселась на стул.
— Да, насчет Михаила я, — не стала скрывать посетительница. — За что вы его арестовали?
— Тут не моя воля, — развел руками Степан Григорьевич. — Уездный следователь распорядился его взять под стражу. И, надо сказать, что за дело.
— За какое-такое дело? Тимошу тоже в прошлый раз «за дело» арестовали, а потом выпустили. Михаил с Агриппиной даже знакомы не были.
— Да были они знакомы, — махнул рукой хозяин кабинета. — Эта Полина, сродственница ее, все рассказала. Познакомились они случайно, на рынке. Как-то они пошли в будний день гулять с Полиной, и зашли на рынок, там им Михаил и встретился. Агриппину в строгости держали, с парнями оно почти не виделась, отец-то ей жениха из купеческих подбирал, не хотел, чтобы дочь со всякой беднотой водилась. А Михаил парень видный, даром что грамоте не обучен, а говорить хорошо умеет, вот и заговорил девку. Встречались они, конечно, тайно, только Полина о том знала.
— Ну и что, что познакомились и втайне от родителей встречались? Убивать-то ему ее зачем было? — твердила свое Серафима Митрофановна. — И как она в лесу одна оказалась?
— Ей от Михаила записку передали, там он ей место встречи в лесу назначил, — объяснил урядник.
— Он же неграмотный был, — удивилась Серафима. — А записку нашли?
— Мало ли кто за него записку написал, все-таки грамотные у нас есть в поселке. А записку мы не нашли, да выбросила она ее, скорее всего.
— А Мишка-то что говорит?
— Ничего не писал, никого не вызывал, писать записку тоже никого не просил, вообще весь день дома провел, потому что приболел накануне.
— Ну вот. И почему вы ему не верите? — спросила Серафима.
— Да мы нож у него дома нашли, с пятнами крови на лезвии, — не выдержал урядник и слегка стукнул ладонью по столу.
После этих слов Серафима Митрофановна округлила глаза и слабо охнула. Степан Григорьевич крякнул и смущенно сказал:
— Ну вот, выдал я вам служебную тайну, Серафима Митрофановна, — помолчал и продолжил. — Вы уж не говорите это никому.
— Да кому я скажу, вы же меня знаете, — успокоила его Серафима. — Так нож, говорите, у него нашли. А какой нож-то был?
— Да обыкновенный нож с деревянной ручкой. У половины поселка такие ножи в домах есть, — безнадежно сказал Степан Григорьевич. — Только на этом пятна крови на лезвии были.