Самогонщик против армии США

22
18
20
22
24
26
28
30

Было по-прежнему холодно и мокро. Но путешествие на вёслах приобрело близкую цель и верное направление. Призрак исчез за несколько секунд до того, как киль зашуршал по речному песку.

Если боженька не обманул, мы в устье реки Тарры, где один из рукавов вливается в акваторию гавани.

В нескольких десятках метров от прибрежной полосы начинался лес. Я спотыкался о выброшенный на сушу плавник. Истратив практически весь бензин в зажигалке, всё же умудрился развести костёр. Мы накидали в огонь столько плавника, что пламя взлетело метра на два и опасно кидалось в стороны под порывами ветра.

Рискуя опалить брови и бороду, я старался держаться ближе к костру. Просох, согрелся. Отец — тоже. У него, запасливого, нашлась даже фляжка ржаного нира. К сожалению, лишь грамм двести, по сотке на каждого. Всё равно — класс!

Так скоротали время до позднего зимнего утра. Хотелось жрать.

В сумерках, как только стало возможным рассмотреть детали, я извлёк кожаную трубу, снял крышку. Внутри обнаружился свёрнутый лист, примерно полметра на метр. Карта планеты со всеми морями, океанами, портами и устьями крупных рек. Конечно, внутри материков и больших островов — пустота, Можерун туда не вхож. Супер! За бочку мёда в рассрочку Подгрун дополнит её. Ох, утру нос нашему географу… Если Лавруша пережил минувшую ночь в доме подлеца Даргурра.

Стоило взять тубус в ладони, я почувствовал жжение в левой. На коже чётко проступил багровый шрам в форме двузубца. Такой же фирменный логотип красовался в углу карты. Дай угадаю: Можерун меня пометил, не спросив согласия. Он — бог, ему всё можно.

Разглядывая новое украшение, аналог трезубца Нептуна, я вдруг заметил, что шрам начал наливаться багровым, стал светиться в полумраке. Секунд через тридцать пылал уже довольно ярко. Как светодиодная лампочка на пять-семь ватт.

— Сожми руку, — посоветовал отец, наблюдавший за манипуляциями.

Я послушался. Как только сомкнул пальцы, все ощущения исчезли. Раскрыл — шрам уже не светился.

Короче, бонусом к карте мне достался магический фонарик. Узнать бы, имеет ли он ещё какие-то функции, кроме осветительной. Мануал, к сожалению, к девайсу не прилагается.

Как просветлело совсем, мы отправились вдоль реки вверх, к основному руслу. Набрели по пути на деревушку. Там, бросив целый золотой, я снял половину хорошо протопленной избы. Хозяин-рыбак, ошарашенный появлением странных незнакомцев, охотно принял монету. Приготовил баньку, велел накормить. Жена его, помесь Бабы Яги и чего-то ещё менее симпатичного, метнула на стол. В меню была только рыба с хлебом, зато много.

Мы отмылись, отъелись. Отоспались после приключений прошлой ночи. Приняли на грудь отвратительной самогонки. А поутру следующего дня рыбак повёз нас к главному руслу. Лодка его, шагов всего десять в длину, медленно тащилась вверх по течению, подгоняемая боковым ветром, надувавшим латаный-перелатанный парус.

Знал бы, что творится в Номинорре, мчал бы со всех ног. Не останавливаясь ни на отдых, ни на баньку. Но мы пребывали в счастливом неведении.

Там, где Тарра разлетается на рукава, рыбак причалил к берегу и указал в сторону русла, откуда обычно идут купеческие струммы вглубь Мульда. Формально это уже была моя земля, окраина архиглейства, но сюда мало кто заглядывал. Пираты и разбойники, обломавшие зубы о Мармеррих, вымещали свою злобу на жителях устья. Поэтому здесь жили мало и бедно, готовые бежать вглубь леса и прятаться.

Караван из трёх струммов показался довольно скоро — через пару часов.

Я повелительно поднял левую руку, правой сжимая рукоять ППС. Не захотят повернуть к берегу — отстрелю рога фигурке кхара на носу. Метров пятьдесят, не промазать.

Кисть пронзило жжение… С удивлением глянув на ладонь, увидел, что двузубец сияет куда ярче, чем в первый раз. А ведь из меня черпает энергию! Закон сохранения энергии, хоть физической, хоть магической, одинаково действует в любых мирах. Наверное.

Струммы повернули к нам. Все три.

Мы с отцом отступили от берега, когда гребцы и прочая начинка судов спрыгнули на мелководье и понеслись к нам. Синхронно щёлкнули спускаемые предохранители. Но стрелять не пришлось. Речники повалились на колени.