— Отряд Кривого Лиса. Каросские наёмники.
— Кто вас послал? Кто наниматель?! Ну?
Он судорожно сглотнул слюну. А я понял, что стрелять больше нельзя. Пальба на дороге стихла. Видно, все, кто был со мной, разделили судьбу принца.
— Поклянись перед Моуи, что отпустишь, если скажу.
— Клянусь.
— Брент Айюрр.
Твою мать во все дыры и щели… Какого, блин, дьявола я отпустил эту старую суку живым…
— Кто подослал убийцу к архиглею Фируху?
— Не знаю… Клянусь Моуи, не знаю! Отпусти… Ты же обещал.
— Хрен с тобой. Иди.
Но Бобик ничего ему не обещал. Ни перед лицом пресвятого, ни собачьих богов, если такие водятся в Гхарге. Он посмотрел вопросительно. Я пожал плечами — на твоё усмотрение. Заранее знал его выбор.
Пёс прыгнул кароссцу на спину и повалил.
Хрустнул хребет в зубах волкодава. Покойник не издал ни звука.
Будь у меня ППС и обе руки здоровых… Нет, всё равно не вернулся бы к дороге. У америкосов заранее выбранные позиции. М4 — капризная машинка по сравнению с АК-74. Но хорошо пристрелянная да с оптическим прицелом обеспечивает гарантированное попадание с двухсот-трёхсот шагов первой очередью. Тем более, я — довольно крупная мишень.
Эх, где мой Биб… Я бы послал его выпивать энергию человеческих душ. Делать то, что не нужно было предпринимать с самого начала.
Значит, придётся уходить.
Лес густой. На кхарах меня преследовать не будут. Боевые коровы просто запутаются рогами в ветвях. А Бобик безрогий. Жаль, что его нейлоновый повод из парашютного фала остался на лошади. Как и пистолет-пулемёт.
Я вытащил пояса из штанов двух покойников. Соединил, орудуя единственной рукой и помогая зубами. Один конец закрепил на ошейнике, второй намотал на запястье.
— Бобик! Вперёд помалу.
Слышал от пограничников, что они порой пробегали раза в полтора больше, чем обычно, влекомые служебной овчаркой. Мой волкодав раза в полтора крупнее немецкой овчарки. Потянет — только в путь. Лишь бы не размазал меня по деревьям.