— Клянусь перед ликом Моуи, перед богом всемогущим, пред которым скоро встану на коленях. Не веришь пресвятому Моуи — спроси моих. Никто, кроме Фируха, в последние месяцы не приезжал.
— Зачем тогда убили его?
— Случайно! Глупая баба перепутала. Хотела тебя зарезать.
Похоже — не врёт. Обдумать эту дичь я отложил на потом. Сейчас важно другое. Трухлявый мухомор стопроцентно общался с американцами, коль осведомлён об обстоятельствах гибели принца.
— Где Джен и Питер?
— Рядом… Держат тебя в прицеле, пырх.
— Что же не стреляют?
— Если попробуешь тронуть меня хоть пальцем — узнаешь.
— Проверим. Логр! Отруби ему руку.
Свистнул меч, хлынула кровь. Брент взвыл и зажал культю второй рукой.
Нифига подобного. Ни пуля не просвистела, ни Логр не повалился. Я кивнул, и воин рубанул горизонтально. Старческая трава покатилась по рыжей от суши траве.
Осталось подчистить детали.
Родню Айюрра и шестерых охранников подогнали ко мне. Объявил об амнистии.
Что интересно, ни один из воинов не бросил меч или копьё, как было велено. Хотели погибнуть с оружием в руках, а не быть зарезанными, словно бараны? Респект.
— Господин! — пророкотал один из них. — Брент мёртв, наша служба окончена. Возьми к себе!
— Зачем? Видел я вас в деле. Грудью кинулись на защиту брента. Герои!
За спиной у меня дружно заржали номиноррские. Они, в большинстве и с чудо-командиром впереди, чувствовали себя победителями Вселенной. А отправь на стену осаждённого укрепления, когда перед тобой враг, в разы превосходящий и числом, и вооружением?
— Всё так, — ответил солдат. — Да только мы два месяца не видели жалования. Одни издевательства. Кровь за него проливать?
Айюрр, к которому обращались с претензией, не ответил по уважительной причине. Нечем отвечать.
— В Номинорр не возьму. А вот в Гузарре служба найдётся.