— Не позволишь? Каким образом?
— Вот таким! — ответил Джордж и внезапно обхватил сэра Ника сзади своими могучими руками.
— Пусти, черт бы тебя побрал!..
Сэр Ник пытался вырваться, но не мог этого сделать. Они кружились у стены, ударялись о нее, но, казалось, не привлекая ничьего интереса.
Конечно, уличные воры видели, как торчит набитый кошелек в кармане сэра Ника, и в обычных условиях могли бы подобраться к нему и вскрыть карман ножом, чтобы кошелек незаметно упал к ним в руки. Но сейчас даже мальчишки и полоумные не осмеливались приблизиться.
Когда вы видите джентльмена с окровавленными руками и шпагой, молча и бешено вырывающегося из железных объятий другого джентльмена, то это слишком серьезно, чтобы рисковать. Констебль, завидев происходящее, тут же исчез. Только магистрат — ибо эти люди большей частью были суровыми и непреклонными — мог бы осмелиться вмешаться.
— Клянусь Богом, Ник, — пыхтел Джордж, — я буду держать тебя, пока твои мозги не остынут!
— Да неужели? — осведомился сэр Ник, которому удалось освободить одну руку.
Джордж тут же поймал ее снова. Они продолжали бороться, откатившись к сточной канаве и скрипящим повозкам, когда левая нога сэра Ника внезапно ударила что-то или кого-то.
Единственным, осмелившимся к ним приблизиться (большинство скользило мимо, опустив головы и устремив взгляд на землю), был юный чистильщик обуви, несший вместе с многочисленными тряпками оловянную банку с сажей, смешанной с прогорклым маслом. Колено сэра Ника отправило его на мостовую, содержимое банки расплескалось и потекло в канаву.
— Ну-ну! — ласково произнес сэр Ник. Его руки обмякли. Джордж, повернув друга к себе, увидел, что его глаза обрели осмысленное выражение. — Я не хотел тебя ударить, малыш.
Джордж разжал объятия. Сэр Ник опустился на колени, чтобы помочь подняться испуганному чумазому мальчишке.
— Ты испугался шпаги — давай спрячем ее в ножны. Вот деньги — они твои.
Он вложил в руку мальчика горсть монет.
— Запомни, что я тебе скажу, — продолжал сэр Ник. — Когда ты вырастешь и станешь мужчиной, то по отношению к слабым и беспомощным всегда будь терпелив и ласков. Но если они окажутся дерзкими и наглыми… — его пальцы сжали руку мальчика, но сразу же ослабли, не успев причинить ему боль, — …то бей их по физиономиям без всякой жалости! — Тон его внезапно изменился. — Постой, я не причиню тебе вреда! Я…
Сэр Ник медленно выпрямился. Его колени дрожали. С помощью Джорджа он добрел до стены и сел около нее, закрыв лицо ладонями. Просидев так некоторое время, сэр Ник опустил руки.
— Джордж! — позвал он.
Лорд Джордж Харуэлл едва не подпрыгнул, ощущая во всем теле дрожь суеверного страха.
Голос совсем не походил на громовое рычание старины Ника! Это был тот самый серьезный, мягкий и вежливый голос, того же тембра, что и у Ника, но, казалось, принадлежащий какому-то старому философу, который озадачивал Джорджа весь день, пока не изменился в аптеке.
— Как мы сюда попали опять? — спросил загадочный голос. — Я помню лавку аптекаря, помню, как немного рассердился на тебя из-за какой-то чепухи, а больше не могу вспомнить ничего.
ebooksa