— О чем?
— О том, что происходило меньше двух лет назад, когда у нас был дом в Эпсоме? Твои друзья бывали там: Джордж (я сожалею о том, что сказала вам, Джордж), милорд Рочестер, сэр Карр Скроуп и толстый старик, который просил нас называть его просто мистер Рив. Вы все были отъявленными роялистами, сыновьями и внуками тех, кто находился там с тех пор, как королевское знамя было поднято в Оксфорде[58].
На ресницах Мег заблестели непритворные слезы.
— Я не хочу говорить ничего дурного о Лидии, Ник. Но мои отец и дед, в отличие от ее отца и деда, не были ханжами-пуританами. Мой отец, капитан Чарлз Йорк, был братом отца Лидии. Даже после того, как их победили, многие из них не покинули Англию и не признавали Оливера лордом-протектором. Им было не на что надеяться, но они не покорились! Встречая железнобокого, они бросались в бой и сражались, пока кто-нибудь не падал замертво. Вскоре никого из них не осталось — в том числе и капитана Йорка.
Мег сидела прямо, плечи ее вздрагивали, в глазах застыло мечтательное выражение.
Фентон хотел заговорить, но сдержался.
— Неужели ты не помнишь, как круглоголовые торчали в каждом закоулке с пикой или шпагой, а роялисты у них на глазах бросали в бокал вина хлебный мякиш и провозглашали тост: «Пошли, Боже, этот мякиш как следует на дно!»[59]
— Я… я помню этот обычай.
— Обычай, но не Эпсом? Ты должен его помнить, Ник! Ты сидел с друзьями в маленьком трактира. — Глаза Мег высохли, теперь она ощущала гордость. — Я стояла на стуле, поставив одну ногу на стол, набросив на колено нижнюю юбку, держала в руках лиру и пела песню кавалеров, заставляя ваши лица гореть от волнения.
Мег сама была взволнована до глубины души. Откинув голову, так что локоны ее черных глянцевых волос почти коснулись плеч, она перебирала рукой воображаемые струны. Румянец заиграл на ее щеках. Губы и глаза отражали все чувства, вызываемые в ней словами песни, — от презрения до торжества.
В песне были и другие куплеты, но Мег не смогла продолжать. Пыл внезапно оставил ее. Откинувшись назад, она закрыла лицо руками.
Джордж смотрел на нее с благоговейным восторгом.
— Какая вы необыкновенная женщина, мадам! И какой актрисой вы могли бы быть!
— Ты забываешь, — вежливо заметил Фентон, — что она уже ею является.
Джордж повернул к приятелю лицо, покрасневшее на сей раз от гнева.
— Если бы такое сказал кто-нибудь, кроме тебя!..
— О, ее роялистские чувства достаточно искренни! Чарлз Йорк был славным и доблестным человеком — да будет зеленой трава на его могиле! — Фентон хладнокровно обдумывал ситуацию. — По-твоему, я не ощущаю ее очарования? Не жажду заключить ее в объятия даже на глазах у толпы? — При этом пальцы Мег слегка дрогнули. — Но неужели ты не замечаешь, Джордж, как она наблюдает сквозь пальцы за произведенным ею впечатлением?
Мег убрала руки от лица и с ненавистью глянула на Фентона заплаканными глазами.
— Я отправляюсь в «Кокетство» — магазин мистера Плавера в Чипсайде, — заявила она. — Не соблаговолите ли покинуть эту карету?
Фентон игнорировал этот вопрос.
ebooksa