Дьявол в бархате

— Сэр Николас, — начал он мелодичным и весьма любезным тоном, — если вы пришли присоединиться к компании добрых патриотов, милости просим! Но…

Парики энергично закивали. Бакингем докончил более сурово.

— Милорд Шафтсбери желает знать, зачем вы здесь.

Фентон откликнулся громовым голосом, которым сэр Ник произносил речь в Раскрашенном зале.

— Тогда пускай милорд сам об этом спросит.

Шафтсбери поднял голову. С первого взгляда его лицо могло показаться веселым, несмотря на резкие черты: длинный нос, острый подбородок и большие голодные глаза. Хотя в то время он мог считаться стариком, ему было всего пятьдесят четыре года. Его шарм и красноречие помогли ему завоевать трех жен, не ради любви, а ради политической карьеры. Лицо его всегда оставалось спокойным, скрывая роящиеся в голове мысли.

В данный момент он два-три раза подбросил и поймал кружевной носовой платок, как бы вспоминая ускользнувшее из памяти имя.

— Э-э… сэр Николас Фентон?

— Милорд… э-э… Шафтсбери?

В комнате послышался скрип отодвинутых на дюйм стульев и скамеек. Милорд первый нанес удар и получил его назад прямо в лицо.

Но он, казалось, ничего не заметил, продолжая теребить носовой платок.

— Сэр Николас, — продолжал он, снисходительно глядя на собеседника, — вы, как будто, подающий надежды молодой джентльмен и к тому же, насколько я могу судить, весьма изобретательный. Чем я могу вам служить?

— Во-первых, милорд, я бы хотел доложить вам о вашем втором уроке.

— Не понимаю.

— Во-время вашего первого урока, когда вы натравили на меня в поле трех головорезов, я боюсь, что двое из них погибли, хотя третьему удалось спастись. А теперь…

Фентон передал лиру Джорджу, который, в свою очередь, вручил ее мистеру Риву. Из левого кармана Фентон извлек смятую шляпу с зеленой лентой и тщательно разгладил сломанные поля.

— Это, — заговорил он снова, бросая шляпу над другими шляпами и париками на стол перед лордом Шафтсбери, — принадлежало первому эльзасскому Забияке, которого вы напустили на меня сегодня утром. Теперь он лежит среди пожарных ведер, проколотый шпагой от горла до мозга.

Милорд всего лишь снова подбросил и поймал платок.

Фентон вытащил из кармана фальшивые зубы и попытался бросить их на большой стол вслед за шляпой, но они упали на стол перед лордом Уортоном и разбились вдребезги, заставив милорда вскочить с места.

— Эти фальшивые зубы, — продолжал Фентон, — носил другой Забияка, которому пришлось иметь дело с моим другом — присутствующим здесь лордом Джорджем Харуэллом. Я только довершил его работу ударом, который, надеюсь, окажется смертельным. — Его тон изменился: — Милорд, ваше внимание начинает мне надоедать.