Поэт рассказывал, какую он сложную жизнь прожил, а потом читал стихи из тоненькой, как ученическая тетрадка, книжечки. Когда классная попросила задавать вопросы, поднялся лес рук. Но вопросы не отличались разнообразием и касались в основном войны:
— А сколько вы убили фашистов?
— А сколько у вас медалей?
— А вы Сталина видели?
Сталина поэт не видел, медаль у него была одна «За отвагу», фашистов он видел, но не убивал, потому что служил корреспондентом в полковой газете.
В горсаду на открытой эстраде постоянно выступали артисты из Москвы. В филармонии пел хор и танцевал ансамбль песни и пляски из Москвы, в кинотеатрах перед сеансами пели певцы и певицы из Москвы.
Казалось, вся культурная Москва на время прописалась в нашем городе.
У местного отдела культуры голова по этому поводу не болела. Народ отказывался принимать других артистов. Ну, какие могут быть артисты в Туле или в Ельце? В Туле могут быть самовары и пряники, а в Ельце кружева. А артисты в Москве. И отдел культуры, не мудрствуя лукаво, зачислял всех гастролирующих артистов в москвичи.
На следующий день после уроков все, кто сдал деньги, собрались в большом проходном классе на втором этаже. Часть парт сдвинули к стене, образовав сцену с учительским столом для артистов. Их было двое: фокусник, щуплый человечек с оттопыренными ушами и в клетчатом пиджаке с бабочкой вместо галстука и молодящаяся пышная блондинка с ярко накрашенными губами.
На представление пришли в основном младшие классы, старших оказалось немного. В общей сложности сдавших деньги на фокусника набралось не больше полусотни. Стоял невообразимый гам, пацаны старались занять места поближе; кто не успел, становились ногами на парты.
Я с Пахомом и Женькой Третьяковым на правах старшеклассников сидели за партой рядом с условно обозначенной сценой. Фокусник открыл чемодан и стал вытаскивать различные предметы, передавая их ассистентке, и та клала их на стол. Это были стальные кольца, карты, какая-то машинка, похожая на арифмометр, который приносил на урок математики Филин, деревянный ящичек с крышкой, бутылка с чем-то белым, как потом оказалось, с молоком. Плоский черный круг превратился вдруг в цилиндр, который фокусник надел на голову. Все засмеялись, и фокусник объяснил:
— Это называется шапокляк.
Он снял цилиндр и снова сплющил его, потом опять превратил в цилиндр и надел на голову. В руках у фокусника появилась трость, и вдруг эта трость стала летать вокруг его рук, которыми он словно дирижировал. Зрителя зааплодировали.
— Резинка, — тихо сказал Пахом. Фокусник, повидимому, услышал и с улыбкой протянул трость Пахому. Тот смутился, но трость взял, повертел ее, провел по ней рукой и вернул фокуснику.
— Чистая, — объявил он без особого энтузиазма.
Потом артист показывал фокусы с картами. Он просил запомнить масть, тасовал карты и безошибочно находил нужную. Еще он угадывал имена и год рождения ребят или имена их родителей. Сначала ребята шепотом говорили ассистентке имена или даты рождения, а потом она заставляла фокусника думать, еще лучше думать, правильно думать, думать быстрее или точнее, и тот после двух трех попыток давал правильный ответ. Иногда ассистентка спрашивала: «До чего я дотронулась?» И снова требовала от фокусника: «Отвечайте не сразу, думайте, четче, точнее!». И он снова угадывал.
Фокусник доставал из цилиндра ленты и бумажные цветы. Он складывал в пустой ящичек с крышкой рубли, и они превращались там в червонцы. А рубли он печатал на машинке, похожей на арифмометр. Закладывал нарезанную белую бумагу, поворачивал ручку и появлялся рубль.
— Ух ты, — воскликнул Женька Третьяков. — Настоящий.
— Молодой человек, — усмехнулся фокусник. — Если б он был настоящий, мне не нужно было бы работать.
А потом случилась эта дурацкая история. Фокусник подошел к Семену Письману, стоявшему за старшими ребятами, и вытащил его на сцену.
ebooksa