Неожиданный гость
Пять часов вечера. Девица Кривоногова, неизменно рыжая и краснощекая, сидит в своей кухне перед кипящим, ярко вычищенным самоваром и усердно потчует чаем своего желанного гостя Афанасия Петровича Доможирова и его любезного сына. Катя и Федя притаились в углу и жадно наблюдают, как красноухий Митя, тоже в халате, как его родитель, раздвинув ноги и нагнувшись к столу, с шумом втягивает в себя горячий чай с блюдечка. Лицо хозяйки сияет удовольствием. Она посматривает то на Доможирова, то на Митю с такой лукавой улыбкой, что, не будь она так полна, ее можно бы сравнить с русалкой. Но простодушный Доможиров ничего не подозревает: он спешит утолить жажду, возбужденную послеобеденным сном, и оканчивает уже шестую чашку вприкуску.
— Уж что ни говорите, Афанасий Петрович, — говорит девица Кривоногова, — а ваша квартира околдована! Ну, на что похоже? с неделю как билет прибит, сколько перебывало народу, а ни с кем не сошлись.
— Никто такой цены не дает, матушка Василиса Ивановна, а знаете, как-то не хочется спустить.
— Вот то-то дело холостое! Право, Афанасий Петрович, вам бы пора хоть для сынка в доме порядок завести. Да и вы, — хозяйка бросает на своего гостя кокетливый, взгляд, — какой же вы старик? посмотрите на себя.
Доможиров улыбнулся и случайно взглянул на самовар: на выпуклой, лоснившейся поверхности его отражалась такая безобразная фигура, что Доможиров скорчил гримасу, чтоб увериться, точно ли то было его отражение; к ужасу его, и безобразная фигура сделала такую же гримасу. Доможиров отвернулся и плюнул.
— Ну, какой я жених? — сказал он с досадой. — Куда мне думать о хозяйке?
— Эк, заладил одно: стар да стар! Кому же, как не старику, и нужна хозяйка?
— Моя Мавра все сможет сделать, — заметил Доможиров и с умышленным стуком опрокинул чашку; но разгоряченная хозяйка не заметила, что гостю следует налить еще.
— А, небось, квартиру не сумеет отдать? — возразила она с презрительной гримасой.
— Да разве кто может отдать квартиру, когда жильцы не дают настоящей цены?
— Да я, например, — гордо отвечала хозяйка.
Доможиров с удивлением посмотрел на нее.
— Почем ходила квартира сначала? — спросила она,
— Девятнадцать рублей в месяц, — проворно отвечал Доможиров.
— А потом?
— Двадцать пять.
— Ну-с, а когда вы набавили?
— Повздорил сначала; а дал.
— А знаете ли, почему вам дали так дорого?