– Спасибо за разрешение, – улыбнулся в свою очередь Антонио. – И мне уже пора, брат. Английские послы весьма щепетильны в вопросах времени.
Через несколько минут он ускакал в сторону Москвы на своём породистом скакуне. Ратмир посидел ещё немного на коврике, но, глянув на садившееся за горизонт солнце, стал собираться, и через короткое время направился в сторону подворья боярыни Кольчуговой.
Глава 7
Уже начало смеркаться, когда Ратмир въехал на лошади на знакомое ему подворье. Жизнь текла здесь своим чередом. Ратмир кинул взгляд на повозку Мирославы и словно вспомнил о чём-то. Он слегка нахмурился и не торопясь спешился с лошадки.
– Всё нормально, барин? – неожиданно спросил помощник конюха Фёдор, забирая у него из рук поводья.
– Ты о чём? – недоумённо посмотрел на него Ратмир.
– Там боярыня весь день слезами умывается, – тихо ответил Фёдор, поглаживая лошадь по мускулистой шее. – Как соседка ейная Наталья Кирилловна шагнула за порог, так боярыня и начала плакать.
– Вот как. Спасибо, что предупредил – терпеть не могу женские плачи, – вздохнул Ратмир и нехотя стал подниматься по деревянным ступенькам. Фёдор проводил его долгим взглядом.
– А, Ратмирушка! Ты, верно, голоден. Сейчас прикажу девчонке стол накрыть в трапезной, – засуетилась Мирослава при его появлении в опочивальне. Ратмир заметил, что она торопливо промокнула покрасневшие глаза краем цветного, бархатного платка, завязанного под затылком, и быстро выскользнула за дверь.
Скоморох как-то странно поморщился и, заложив руки за спину, подошёл к окну и о чём-то призадумался.
– Всё, Ратмирушка, ужин на столе. Пойдём, милый, – стараясь улыбаться, весело проговорила Мирослава, забежав обратно в опочивальню.
«Плохая из тебя притворщица, Мирослава», – подумал Ратмир, глядя на её припухшие от слёз глаза, а вслух спросил: – Ты опять сегодня куда-то ездила? Я смотрю – повозка вся в дорожной пыли.
– Да вновь пришлось к тому же душеприказчику Григорию Степановичу заехать, что-то он там, в бумагах вновь попутал, – не глядя на Ратмира, хлопотала над подносами с едой Мирослава.
– И всё, больше нигде не была? – искоса следя за ней, как-бы, между прочим, поинтересовался скоморох.
– А где же мне ещё было быть, милый? – чуть дрогнувшим голосом ответила женщина. – Ах, нет, была. К свояченице Домне Васильевне заезжала – за рецептом пирога с черёмухой. Превкуснейщий такой пирог – пальчики оближешь! Вот Пелагеюшка завтра испечёт, и тебе очень понравится.
Ратмир вздохнул, сел за стол напротив Мирославы. Он, молча, следил за тем, как неестественно-суетливо она переставляла тарелки с одного места на другое, и продолжал о чём-то размышлять.
– Я тоже хотела тебя спросить, Ратмирушка, – заискивающим голосом начала женщина, крутя в руках серебряную ложку.
– Спрашивай, Мирослава.
– Там к соседке нашей – Михайловой Анне Дмитриевне, говорят, внучка с внуком приехали погостить. Внучку, вроде, Ольгой зовут и годков ей шестнадцать… – Мирослава подняла глаза на сидевшего напротив неё Ратмира. Он, опустив глаза, продолжал, молча, есть, подтирая краюхой каравая вкусный соус от жареного мяса.
Мирослава растерялась и, покраснев как рак, неожиданно выпалила: – Говорят, что тебя видели с ней на нашем озерце.