– Не беспокойся, Соломон хороший хозяин, лошадка всё получит сполна. А вот если он промедлит, моя супруга запросто может съесть мою голову. И весь год будет мною верховодить.
Кажется Касриэль уже совсем оправился от потрясения.
Наиб сразу вспомнил его жену. Она была бывшей рабыней, меняла купил её на базаре. Ещё до женитьбы он как-то жаловался Злату, что по своему закону он должен жениться обязательно на иудейке, но беда в том, что в Сарай понабежало полно одиноких евреев, у которых та же забота. Вот и приходилось нарушать традицию.
Конечно, быстро богатевший Касриэль был завидным женихом и запросто нашёл бы себе невесту, но как всякий уроженец южных краёв, он имел слабость к белокурым красоткам с молочной кожей, которых в немалом количестве привозили на здешний невольничий рынок из булгарских и мохшинских краёв. Тем более что супруга менялы даже среди них выделялась красотой и статью. Касриэль признался как-то другу, что торговец содрал тогда три шкуры с бедного любителя локонов цвета спелой пшеницы.
Однако прожжённый делец не прогадал и на этот раз. Девушка быстро привыкла к городским порядкам, новому имени Сарра, научилась еврейским порядкам и обычаям, не хуже тех, кто впитал их с молоком матери. Как любил приговаривать глава семейства – у него в доме всегда было молоко отдельно, мясо – отдельно. Видимо, это означало полный порядок. Детей Касриэль воспитывал в строгой вере отцов. Таких как он, кому не досталось правильных невест, в Сарае было много. Что даже прибавляло им ревности в соблюдении традиций.
Оказывается, Соломон не терял времени зря и уже успел много чего порассказать любопытному Илгизару об этих самых традициях. Тот был явно недоволен, что разговор прервался слишком быстро.
На шум прибежал Сарабай. Вид стражников не придал ему радости, а вот новость, что вся честная братия проведёт ночь на его дворе, пришлась явно по душе. Тем более что меняла сразу объявил:
– Я знаю, что по закону ты должен обеспечивать всем необходимым слуг хана. Но у меня сегодня праздник. Поэтому я угощаю. И плачу. Чтобы всё самое лучшее. Говядина есть?
– Я же бывший мясник. У меня лучший скот. Зря что ли ваш шойхет ко мне короткую дорожку знает?
Проголодавшийся Касриэль, радостно потирая руки, подсел к огню, однако на всякий случай смущённо буркнул, почти что под нос:
– И это… Молочного не надо…
Злат захохотал. Потом уже строго велел хозяину дать побольше мяса стражникам. После чего потихоньку шепнул им на ухо:
– Вы по одному сидите во дворе. Где-нибудь в сторонке, в дальнем углу, чтобы видно не было. Следите потихоньку за дорогой и по сторонам. На всякий случай. Сменяйтесь почаще, чтобы не уставать.
Довольный Сарабай между тем хлопотал вовсю. Стражникам принесли большущее блюдо баранины. Касриэль потянул носом и недовольно стрельнул глазами. Но говорить ничего не стал. Тем более что перед ним во мановение ока очутилось великолепное жаркое из самых нежных говяжьих кусочков и горячие лепёшки из лучшей пшеничной муки, которую мелют из зерна, привозимого с самого Крыма. А не успел он покончить с мясом, как сам хозяин торжественно внёс блюдо, увенчанное разваренной осетровой головой:
– Я слышал ты посылал домой за рыбьей головой?
Уже давно объевшийся меняла так умилился, что обнял Сарабая:
– Спасибо тебе, друг! Ты так добр. Пусть Всевышний воздаст тебе за усердие. Ну и я в долгу не останусь. Думаю Злат и Илгизар по достоинству оценят это кушанье, – он добродушно засмеялся, – А вот правоверному иудею его есть нельзя. У осетра нет чешуи. Я подожду голову, которую приготовила моя Сарра.
Примирительно похлопав огорчённого Сарабая по плечу, Касриэль добавил:
– Коли ты хочешь в этот день почтить еврейские традиции, сделай нам пшеничного хлеба с мёдом. Чтобы наступивший год для всех был сладким.
В очаг подкинули ещё дров, а хозяин подложил веточек из можжевелового веника и по залу поплыло молитвенное лесное благоухание.
ebooksa