Шведское огниво

– Друг друга, враг врага, – усмехнулся монах, – В волынских делах по уши сидят Польша и Венгрия, а они чешскому королю Иоанну лютые враги.

– Наш хан их тоже не любит. Выходит этот тайный посланец прибыл с поручением найти союзника?

Монах задумался. Судя по загоревшимся глазам, в его голове возникало много неожиданных мыслей:

– Ведь это сразу многое объясняет. У тайного посланца должны быть письма для хана. Очень многие хотели бы их заполучить или хотя бы заглянуть. Или постараться, чтобы они не дошли до получателя, – добавил после недолгого молчания.

Злат молчал, не мешая монаху думать. Было заметно, что его мысль работала лихорадочно.

– Давай теперь посмотрим, кто его мог ждать в Орде. Король Иоанн – сторонник императора Людовика. Поэтому понятно почему его посланник не обратился за помощью в нашу миссию. Мы ведь, через архиепископа в Крыму подчиняемся святому престолу.

На лице Адельхарта мелькнула досада, и он в сердцах ударил ладонью по столу:

– Нет! Не годится! Понимаешь, чешскому королю, конечно, очень хочется, чтобы хан начал воевать с Венгрией, но хану это зачем? Может опять что-то затевается на Волыни? А в Праге об этом пронюхали?

– Ты вчера говорил, что польский король умер, – напомнил Злат.

– А ты меня слушать не хотел, – попрекнул монах, – теперь, вот, сам напоминаешь. Правильно напоминаешь. Потому как пока никто не может предсказать, как новый король дела завертит. Его отец с чешским Иоанном всю жизнь воевал, сам Казимир, так его зовут, в Венгрии полжизни провёл.

– Слушай, а чего они там делят без конца?

– Долго рассказывать. Да и к нам отношения не имеет. Единственное, чем можно заинтересовать хана – Волынское княжество. Чешскому королю его дела без надобности. Так что давай смотреть его друзей. Польских врагов. Раньше это была Литва. Как раз за Волынь и грызлись. Только восемь лет назад, как я рассказывал, вдруг помирились. Похоже крепко. Этот новый Казимир на дочке литовского князя женат. У Литвы первый враг Тевтонский орден. Было время он с Польшей дружбе водил, но теперь размирились, так что любовь у них с чешским Иоанном. Он ещё в былые времена с орденом на Литву ходил.

– Подожди. Что-то у меня в голове не укладывается. Орден – это же значит под папой, как я понимаю? А ты говорил, что этот чешский король на стороне императора?

Адельхарт рассмеялся. Почти весело:

– Ты бы своего друга Хайме про эти дела расспросил. Он ведь бывший тамплиер. Его орден едва не первым был среди всех лет тридцать назад. Чего теперь бывший рыцарь прячется на краю света под крылом у хана Узбека? Кто весь его орден под корень извёл? Да не просто извёл, а проклял, осудил, пожёг на кострах и замучил в застенках. Я тогда в тех краях жил. Хоть совсем мальцом был, а помню. Анафемствовали, казнили. Кто? Папа. Или нашу миссию возьми. Считается, что она от ордена францисканцев. Нищенствующие братья их ещё называют. Так вот будет тебе известно, что их глава с папой Иоанном крепко повздорил и сейчас не разлей вода с императором.

– Почему же тогда посланец из Праги не обратился в вашу миссию, коли их король тоже с императором заодно, – не утерпел Илгизар.

– Ты пытлив, юноша, но невнимателен, – улыбнулся Адельхарт, – Ты не обратил внимание, что я говорю про францисканцев – они. Сам я доминиканец. У нашего ордена нет в здешних краях своей обители, вот такие, как я и обитают при чужих миссиях. Нас таких немало. Не только доминиканцев. Того же Хайме возьми. Ходит в бенедектинской рясе, а обет принимал где? Папа раскаявшимся тамплиерам повелел перейти в орден госпитальеров. Хайме перешёл? Тогда он должен был ходить в плаще с крестом. Что-то я его в таком плаще ни разу не видел. Теперь тебе понятно, что у посланца из Чехии были все причины не доверять здешней миссии. Тем более, что святейшего папу сарайские дела очень даже интересуют.

– Литва уже к нашим делам ближе. Узбек их не любит и опасается. Особенно после того, как они Киев хотели к рукам прибрать. Там теперь даже баскака держат. Лет пять назад с литовцами большую войну затевали, уже войско в Тверь послали, только не вышло ничего. Кончилось всё очередной московско-тверской сварой. По сей день тянется.

Вошла Юксудыр. Поставила на стол кувшин с горячим мёдом, резные ковшики. Улыбнулась Илгизару и молча скрылась за дверью, позвякивая подвесками на хвостах. «Сказать Адельхарту, что это родная сестра Могул-Буги и Тайдулы? – подумал Злат, – Ведь тот убитый чужеземец со свиной ногой вёз её к ним?» Перед глазами, вдруг встала зловещая тень, беззвучно приближающаяся во мраке к его постели. Стало не по себе. «Чёрт!» Наиб тряхнул головой, отгоняя наваждение и спросил:

– Ты тех ребят, что за сундуком посланца охотились знаешь?