Ты мое Солнце

22
18
20
22
24
26
28
30

— Сергей Александрович, — другой охранник прерывает загнанный бег хозяина, возвращает на землю. — Эта девушка видела, как Анна Михайловна уходила.

Охранник стоит перед Сергеем и держит за локоть маленькую девушку. Та морщится от крепкой хватки, но старается спрятаться за широким плечом парня. Глаза наполнены слезами. Сергей подлетает к прислуге и хватает ее за тонкую ткань ночного халата.

— Что ты, дура, молчала? Почему не сообщила? Где она? — трясет хрупкое тело мужчина.

Охранник немного прикрывает девушку, боится гнева хозяина.

— Я не, я не… — хнычет прислуга.

Она не сказала из вредности. Уж больно ей не понравилась эта выскочка, которая советовала хозяйке их уволить. А вот теперь ее трясут из стороны в сторону, как ветку. А от страха и боли слова застревают у нее в горле.

— Они собрались и ушли в клуб, — хрипит, задыхаясь, прислуга, когда сильная мужская рука хватает ее за горло.

— Сергей Александрович, вы ее задушите, — вступается за нее парень с татуировкой и немного отстраняет хозяина.

— С кем? Какой клуб? — раздраженно выдыхает Сергей, но отпускает побелевшую девушку.

— Не знаю, куда. Но хозяйка говорила, что-то про клетку. Что она не в клетке. А потом они с подругой ушли.

Сергей отстраняется от прислуги, отталкивает ее в руки охранника.

— Ее убрать с глаз, а от балбеса избавиться, — сухо приказывает он.

Сергей садится на диван, растирает холодные ладони. Слова служанки эхом проносятся у него в голове, заставляют сердце сжиматься.

«Она в клетке? — мотает головой он. — Что?»

Эти воспоминания бьют под дых. Делают больно и неприятно. Неужели вся его опека, вся забота стали клеткой для его девочки? Вот он дурак! Сергей хватается за голову, сгибается и с болью сжимает черные волосы. Он сам же своими руками открыл ей двери. А что теперь? Оставить все, как есть? Дать возможность погулять, повеселиться? Но где? Голова разрывается от мыслей. Они сжимают его внутренности в тугой узел и расползаются жгучей отравой по венам. В клубе одна с этой дурой подругой, которая первая влипает в неприятности, да еще и пьяные. Сергей смотрит на пустые бутылки, дыхание его замирает. Приходит шальная мысль, что если с ней что-то случится, он просто не справится с такой болью.

Не сможет выдержать чужих прикосновений к ее нежной коже, взглядов, которые будут прожигать ее тело насквозь. Ревность ядерным грибом поднимается из глубины растерзанной души и взрывается, губит все последние капли его терпения. Сергей быстро поднимается, отходит к черному безжизненному окну. По пути набирает новый номер телефона.

— Антон Павлович, — старается как можно мягче шипеть он.

Но все его самообладание уходит только на приветствие. Сергей закусывает губу, чтобы успокоится и не выдать абоненту своего напряжения. Сейчас он кидает свою гордость, собирается просить помощь.

— Простите за столь поздний звонок, — ещё раз прикусывает губу, больно, до крови, он чувствует ее металлический вкус на языке. — У меня к вам просьба, — выплевывает он и прикрывает глаза от обиды, чувствует изумление собеседника. — Мне надо отследить человечка по номеру телефона, — слушает вразумительную речь абонента. — Я прекрасно понимаю, что это не совсем законно, — Сергей сжимает кулаки и не сильно ударяет по раме окна, больше от досады, чем от злости. Стекла издают возмущенный хруст. — Но вы же меня знаете, я не останусь в долгу. Вот спасибо, номер скину эсэмэской.

Через пару минут Сергей смотрит на адрес какого-то клуба в паре улиц от их дома.