Двери открываются

22
18
20
22
24
26
28
30

Они подошли к краю крыльца: Уля остановилась у красноватых с прожилками ступенек и поежилась. Ладно, все-таки опрометчиво было бы выбегать сюда в одной блузке и разорванных колготках. Спасибо Яшиной толстовке – без нее пришлось бы совсем худо.

Воздух холодил горло и щекотал нос.

– Почему ты запнулся тогда, когда представлялся?

Рахи фыркнул.

– В Ателье принято называть номера. Раз-три-девять-девять, – он ткнул большим пальцем себе в грудь. – Начальство страшно бесит это «раз».

– Но почему Рахи?

– Потому что меня в самом деле так зовут. – Он приподнял одно плечо. – Я запаниковал.

– Тебя зовут Рахи? – полуутвердительно спросила Уля.

– Меня зовут Рахман.

Уля повернулась всем корпусом.

– Серьезно?

– Серьезнее некуда. Правда, кадровик из меня получился бы ужасный, так что ваш Арман может не беспокоиться.

Между ними повисла тишина, и Уля еще раз глубоко вдохнула полный обещания холодов воздух и покосилась на Рахи. Тот стоял, сунув руки в карманы, и Уля точно знала, что одна из них сжимает маленькую металлическую иглу.

– Ты должен мне кофе, Рахман.

– Я должен тебе не только кофе, Акулина… – пробормотал Рахи. – И не называй меня так, я словно старею на глазах. Но… серьезно?

Уля приподняла руку, в которой сжимала свою верную спутницу, и помахала ею.

– У меня и кружка с собой.

Посопная Пелетьма – Пенза – Грабово,

сентябрь 2020 – февраль 2021

Благодарности