Со стороны силуэта послышался стон Тощего.
— Кикимора поглотила Мишину душу! — зарыдала Лея.
Могильников направил ружье в сторону непонятно кого или чего.
— Кто ты? — зарычал патологоанатом.
Подбежал Валенов с топором, увидел силуэт, от испуга выронил топор на ногу Лее. Та вцепилась в руку Могильникова, он дернулся и нажал на курок. Пуля ударила в землю в сантиметре от тени.
— Да вы смерти моей хотите, что ли?! Что я вам сделал?! — застонала тень Мишиным голосом. Тощий, собственной персоной, вышел на освещенное отблеском лагерного костра место.
— Что тут происходит?! — повернулся Валенов к Лее с Могильниковым.
Спустя время….
— Так, — взял слово Роман Александрович, — какой-то переизбыток событий за один вечер. Сегодня никто больше не рассказывает страшных историй. И никто! Повторяю, никто не бегает по лесу за кикиморами! Предлагаю всем лечь спать, завтра сложный день!
— У нас теперь каждый день будет сложным, — буркнул Дарьян.
— Да, уснешь теперь… после такого… — вторила ему Элина.
Каждый из тех, кто ходил в лес в поисках кикиморы, сидел и дрожжал, периодически оглядываясь назад — не следит ли за ним какой-либо монстр. Лея, которая никак не могла справиться с истерикой из-за переизбытка чувств, прижалась к Элине. Та обняла подружку и самой стало не так страшно.
Кира, конечно, не дрожала. Показывать всем свой страх она не считала нужным и потому держала чувства в себе. Однако, от леса села подальше. «А вдруг, все же, кикимора? Кто знает, что за черти водятся в этой тайге!» — думала она.
Юля не ходила с ребятами в лес, но долго сидеть спиной к нему не могла — грызло неприятное чувство будто кто-то на нее смотрит из-за деревьев.
Равнодушен был лишь Могильников старший. Автор комедии полагает, что его чувства в данный момент можно не описывать. И так понятно — эмоции манула на лице.
Сын Могильникова — Дарьян, нож из рук так и не выпустил. Держал в чехле, но в руках. Он же на геолога учился, в полевых практиках бывал, потому множество баек слышал, в том числе и легенду о бабке Агапке в разных интерпретациях. Но парень считал, что рождение легенды провоцирует какое-то событие. А вдруг она основана на реальных фактах?
Вскоре Юля ушла в палатку, ну не могла она больше находиться у костра на открытом пространстве. Беспокойно ей было. Поддержала ее и Элина и Лея. Оставшиеся четверо — Лея, Элина, Эдкевич и Кира отправились к ручью умываться. Дарьян остался в лагере. Смотрел на огонь и думал.
— Я тоже пойду, наверное, Роман Александрович, в палатку… Страшно мне что-то… — произнес Худогубкин и ушел.
В итоге, дежурных у костра не осталось. «Если останутся дежурить, то точно в пляс чудовищами пустятся. Лакроа в гости нагрянет, либо волки в лес утащат. Да и небезопасно на открытом месте даже вдвоем оставаться — хищники кругом. Подкрадутся и дежурных группа точно потеряет. Лучше не рисковать!» — размышлял Роман. Но тут вмешался Дарьян и сказал, что абсолютно также небезопасно, если они никого не оставят дежурить. Все будут спать, поэтому волкам и медведям ничего не помешает проникнуть в лагерь и застать туристов врасплох, тем более, что Могильников один в палатке спит.
— Беспокоишься? — улыбнулся Могильников.