Мои молодые, во всех смыслах этого слова сотрудники-каратисты, работают на хим фабрике с восьми до семнадцати, поэтому с ними я встречусь только в начале шестого. Тогда мы втроем, я, Петя и здоровяк Костя, пойдем домой к последнему и я поговорю с его мамой-кастеляншей. А вот до этого у меня есть несколько задач с неопределенными условиями. Я, во-первых, хочу поближе рассмотреть домик директора. Появилось у меня пара вопросов к старичку. Адрес, где живет второй человек города, разумеется был известен всем жителям, мне его на память назвал и на карте отметил Петя-Камень. Я хотел пройтись, взглянуть, провести, как говорили у нас на военной кафедре, рекогносцировку на местности. На это, по моим прикидкам, учитывая размеры городка, должно было уйти не больше полутора часов. Еще примерно час я оставлял на решение задачи пропитания для первой команды и ночлега для меня. Да да, я взял на себя обязательства по обеспечению едой моих товарищей. Роман оказался вполне адекватным человеком. Мы с ним поговорили откровенно и сошлись в том, что поддержать внутреннюю дисциплину в команде, заставить всех голосовать так, как это нужно мне и ему, он сможет. А вот в оперативном плане, в смысле обеспечения базовых потребностей, безопасности и питания, у него идей нет. А вот у меня еще в первый день родилась идея, как получить, если не Bed Breakfast, то хотя бы кров и суп для меня и хлеб с чистой водой для остальных участников игры.
Сейчас девять часов. Встреча с парнями в начале шестого, на решение пищевого вопроса уйдет час, плюс полтора на осмотр дома директора, итого, если меня никто не выгонит из этого заведения, я тут посплю часов пять. Директор говорил, что «бар с танцами только вечером работает», значит днем тут точно мне никто не помешает. Я составил три небольших столика, судя по их размеру, а еще по тому, что в клубе вообще не было ни стульев, ни кресел или диванов, вероятно еду тут вообще не подавали. Лежа на столах, с руками за головой, я практически наслаждался покоем, прокручивая в голове мысли о том, что каков би ни был клуб, кофе тут по любому должен быть. Это же, по мнению многих людей, лучшее средство от алкогольного отравления. О том, что и алкоголь, и кофеин обезвоживают организм, люди как-то не думают. В определенный момент желание выпить кофе пересилило отвращение от копания в чужом имуществе, и я скинул ноги со столешниц.
Я очень хорошо умею контролировать свои эмоции. Я не смогу заставить мои сосуды сузиться или расшириться, я не смогу искусственно увеличить или уменьшить ритм сердцебиения. Но жесты, мимика, положение тела. Это все подконтрольно мне. Именно так я считал до того, как осознал, что моя левая рука тянется вверх, чтобы прикрыть мой округлившийся рот, а мои брови взлетают, вероятно образуя совершенно не свойственные мне горизонтальные складки на лбу.
Ко мне шла Ольга. Ольга-антикризисный менеджер, которую вчера изнасиловали, а затем убили в подвале, после чего провели на ней хирургическую операцию.
Если она настолько классный актер, что провела Романа, Грикора и Ивана, то операцию я сам видел. Хотя, стоп. Что я видел? Видео запись того, как кто-то что-то разрезает над лежащей на кушетке Ольгой? С каких пор я стал спецом в хирургии? И вообще, после выхода в 2009 «Аватара» верить видео — это прямой признак наивной, чистой души. Никак не мой случай.
— Привет, ты же Максим, верно?
— Привет, если я правильно понимаю, то ты и так это знаешь. — Если я прав, то информация, самый ценный товар, идет ко мне в руки. — Ты ведь про меня и про других, настоящих игроков, много знаешь?
Ольга улыбнулась и, повернувшись ко мне боком, легко села на стол, оставив ноги болтаться в воздухе. Я отметил, что на ногах у нее уже не стандартные для нас ботинки или тяжелые кроссовки, а какие-то черные кеды с грязно-серыми бамперами. Одета она так же была не в униформу участника, джинсы, свитер и кожанку, а в черные брюки, какую-то веселую голубую кофточку с широким горлом и темно зеленую дутую куртку с почему-то короткими рукавами, которые едва закрывали локти, если не ошибаюсь эти рукава называются три четверти.
— Ты уже понял, что меня наняли?
— Я не был в этом уверен, но если честно, я очень на это надеялся.
— Переживал, что твою коллегу, богатую фифу трахнут?
— Речь не о моих переживаниях. Кто еще в этом спектакле актеры?
— Я не знаю, мне нужно было тебя, Романа или армянина, Грикора соблазнить, стать подружкой. Наверное, вы точно не актеры. Про остальных не знаю.
— А почему ты здесь?
— Наверное, потому что не хочу на кладбище. Хотя, скорее всего, меня бы и туда не отпустили…
Дальше Ольга рассказала совершенно простую историю. Как она, выпускница новосибирского театрального института, приехала покорять Москву. Спустя год ее, порно актрису, зарабатывающую веб услугами, но не брезгующую и реальными встречами с теми, кто мог себе позволить оплатить ее услуги, пригласили в агентство. Как ей предложили двухнедельную работу, с оплатой, которую она бы получила за несколько месяцев самой напряженной работы. В контракте оговаривалась частичная предоплата и последующая премия за все случившиеся интимные эпизоды.
Сцена изнасилования отдельно не оговаривалась, но Ольга призналась, что такого поворота сюжета она не исключала. А вот то, что она ударилась головой и потеряла сознание, это уже была случайность. Счастливая случайность, потому, что Ольга очнулась в тот момент, когда распорядитель, Станислав, отдавал приказание своим охранникам «после операции отвезите ее куда-нибудь и закопайте». Операция была разумеется постановочной, никто ей ничего не вырезал. Но снимали в местной больнице. Вот в больнице Ольга и сумела улизнуть от организаторов, украв в какой-то палате одежду спящих пациентов. Сбежать из больницы она смогла утром, после семи часов, когда в учреждении начались утренние движения персонала, посетителей и больных. Оказалось, что больница находится недалеко от центра, поэтому Ольга и увидела участников игры, заходящих в это здание. И ей хватило сообразительности и догадливости сосчитать количество вошедших и вышедших. Так она и поняла, что я все еще внутри.
— Так что же тебе от меня нужно? — Возможно я задал вопрос слишком холодным тоном, но и ответственности за этого человека я не нес, поэтому никаких чувств по отношению к Ольге я не испытывал.
— Мне нужна помощь. Я знаю, что вы, настоящие участники, богатые люди. Ты в час, сидя в кресле, наверное зарабатываешь больше, чем я за месяц, оголяясь перед камерой или еще чего похуже…
— Ты не вызовешь во мне сочувствия. Я не психолог и тем более не красный крест. Если ты пошла в театральный, значит зубы от голода у тебя не выпадали. Если ты начала этим заниматься, значит тебе нужно так самой себе доказывать, что тебя покупают, значит ты нужна. Или ты маме с папой хочешь показать, что они достали тебя своим враньем и у вас не образцово-показательная семья. Может в семье у тебя кто-то урод. Не суть, главное, что я не твой родитель, не твой клиент, не твой друг. И еще, это важно, я не сужу. Не сочувствую, не осуждаю, ничего. Поэтому пожалуйста, не раскрашивай рассказ историями о своих трудностях.