Все так же не распрямляя спину, максимально незаметно, я пришел на условленное место, где мы с Петром и Костей должны были ожидать девушку с охранником.
Парней я услышал, когда они еще не показались из-за угла. Нужно сделать им замечание, уж слишком громко они треплются, Костя даже как-то по лошадиному смеялся. Они подошли ко мне. И для меня наступила ночь.
Глава 22
Возможно, я рассердился на Петра и Костю, шумевших на подходе к месту встречи, из-за того, что сам старался быть как можно менее заметным. Но ведь им прятаться не нужно. Молодые местные парни, каратисты, ну почему бы не поржать на всю улицу? Уже потом, после того, как я пришел в себя, я понял, что это мое подсознание в очередной раз подавало мне сигнал. Тихий Костя не мог так смеяться. Не в его манере был этот лошадиный смех. Таким образом он скрывал свой страх, свою нервозность. Мне бы задуматься, а что это моя местная команда нервничает, но нет, я просто делаю шаг им навстречу.
Я не знаю, что это было. Уже потом, много позже, я решил, судя по тому, что синяк был не очень большим и место удара конечно болело, но не так, как вероятно могло бы, если бы меня ударили битой, я решил, что ударили меня чем-то более гуманным. Может резиновым шлангом, может кожаной дубинкой заполненной дробью. Хотя, чем меня ударили — это вторично. Первичен всегда результат. А результат был, судя по лицу Пети, не вполне тем, на который рассчитывали мои парни. На мой, не профессиональный, взгляд, результатом сильного удара по голове будет потеря сознания. Вчерашний опыт общения с камуфляжами подтверждал это. Опять же, судя по большинству голливудских фильмов, это самый простой способ отключить человека. Удар, обморок, делай с телом что угодно. Вероятно, так же считали и мои каратисты. Как, теперь уже эксперт, могу сказать, что не от всякого удара можно потерять сознание. Но признаюсь, я поплыл, очень капитально поплыл. До такой степени, что даже не сопротивлялся тому, что кто-то сзади прикладывают к моему лицу какую-то влажную тряпку.
Однажды, накануне моего позапрошлого дня рождения, меня уже отключали химическим способом, но там точно был не банальный хлороформ, вообще ту историю я расскажу как-нибудь потом. А сейчас я вдыхаю сладковатый запах, что-то среднее между запахом ацетона и тем ароматом, который мы все помним по посещениям больниц, что-то химически-дезинфицирующее.
Действие хлороформа я тоже знаю именно по фильмам. Объекту закрывают рот и нос смоченной тряпицей, он закатывает глаза и валится в заботливо подставленные руки злодеев. Все предельно просто. Тряпочка, обморок, делай с телом что угодно.
На самом деле объект нападения проходит целых три стадии. В течении первых пары минут я был в сознании, я, пусть и не четко, но различал фигуры моих парней, которые возились с моими руками и ногами. Вот только ни рук, ни ног я не чувствовал. Потом, все так же смутно видя окружающее, мои конечности начали хаотично дергаться. Возможно, не уверен, но очень на это надеюсь, на этой стадии я хотя бы пару раз стукнул моих иудушек куда-нибудь пониже живота. И вот только после этого для меня наступила ночь.
Я сижу на жестком стуле, голова свешена на грудь, во рту — Сахара. Странно, но меня это радует. На ум приходит образ стекающей по подбородку слюны. Фу, уж лучше пустыня. А еще головная боль и головокружение. При этом я откуда-то знаю, что с момента отравления прошло не больше часа. Посмотреть на часы не могу, руки заведены за спинку стула и чем-то стянуты. Хотя нет, не верно. Не стянуты, а связаны какой-то очень плотной, даже жесткой веревкой с, судя по тактильным ощущениям, даже несколько глянцевой, гладкой поверхностью. Почему-то на ум приходит мысль, что при должном усилии расшевелить узел такой веревки мне под силу. Уже сейчас я, постепенно напрягая и расслабляя кисти, сумел расширить путы.
— Доброе утро, Максим! — Возбужденный и от этого чуть подвизгивающий голос Петра.
— Не ври, сейчас не утро, утром ты говорить уже не сможешь. Сколько времени, Петя?
— Вот только не нужно угроз, что ты можешь сделать? — Ольга, актриса.
Я наконец открываю глаза и оглядываюсь.
Ну что за народ. Вот почему, почему люди все время пытаются нарушить договоренности, в надежде получить кусок чуть побольше? И при этом даже сами подумать не удосуживаются. Все нахрапом, все по простому. Взять чужую идею и извратить ее под себя. Только вот чужие лекала применять — тоже мозг нужен.
Мы находились в гараже. Кирпичные, не штукатуренные стены, простые железные двухстворчатые ворота, по всем стенам уставлены шкафы, диваны, какие-то коробки, остов пианино без крышки и с выбитыми зубами клавиш. Бетонный пол и посередине прямоугольник примерно метр на три, накрытый какими-то даже на внешний вид, хлипкими дощечками, как будто оторванными от фруктового ящика. Посреди этой ямы положена облезлая деревянная дверь, на которой и стоят сейчас Петя и Костя. Вероятно, это и был тот гараж, в котором мы должны были держать камуфлированного охранника. Моя идея. Только к стулу примотан не он, а я сам.
— Сестра вообще существует?
— Сестра есть, но я подумал, что это неправильно, ну как бы я ей сказал, иди мол, тебя чуть полапают, а потом заплатят за это. Она же не шлюха. — Судя по тому, как Петя произнес эти слова, для него это оправдание его действий по отношению ко мне. Вероятно, он для самого себя обосновал возможность нападения на меня тем, что мое предложение оскорбило его сестру. Понятная прямая логика.
— Дайте я угадаю. Вы пообщались с Ольгой и решили чуть-чуть перекроить план, вместо охранника вы решили спрятать в гараже меня. Ну и что вы в итоге хотите получить? Мне просто интересно, спрашиваю исключительно в целях определения степени вашего кретинизма. Сейчас я сомневаюсь в выборе диагноза, вы полные кретины, или конченные. Помогите выбрать.
— Мужчины, не слушайте его, связанный человек только и может, что на понт брать. — Ольга вероятно смогла каким-то образом взять лидерство в этом трио. Хотя, не удивительно. Женщины ее профессии вероятно относятся либо к зависимым БДСМ, либо наоборот, крайне независимым прагматичным людям. Ольга — наверняка второй вариант.
— Максим, я знаю, что в игре принимают участие люди которые стоят от миллиарда долларов. Я знаю, что ты реальный игрок, я знаю, что если ты завтра не попадешь на собрание, тебя накажут. — Ольга подошла к моему стулу и, присела на корточки. — А вот чего я пока еще не знаю, это сколько ты готов заплатить за то, чтобы завтра попасть на собрание. Или что это я, давай ставки повысим. Максим, а сколько ты готов заплатить вообще за возможность выйти из этого гаража?