— Пошли купаться! — предложил он.
Виталий посмотрел на Валю, усмехнулся.
— Женщину можно застать врасплох, — предупредил он, — купальнички всякие там…
У нее глаза стали обиженными. Повернув от ворот направо, она остановилась и, когда увидела, что друзья тоже остановились, вернулась к ним.
— Пойдемте, Александр Александрович!
Карпухина легко обескуражить. Он шагал, не глядя на девушку. Помалкивал. На своем веку он не получил еще ни одной пощечины.
У административного корпуса дядя Миша, больничный сторож, громко ширкал костлявой метлой и что-то напевал.
— С утра пораньше, да? — спросил он.
Ночью дядя Миша дремал в проходной, днем отсыпался дома, поэтому по утрам был говорливым и не пропускал прохожих, не снабдив их каким-нибудь наставлением.
— Холодок-то за ворот так и бежит! — крикнул он им вслед.
— Говорят, он на дежурствах поет «Ночь» Рубинштейна, — сказал Карпухин.
— Чудак, — рассмеялся Глушко.
Из-за поворота выскочила машина. Сзади нее едва приподнялась тяжелая утренняя пыль. Они перебежали на другую сторону улицы и скорым шагом, еще не чувствуя бессонной ночи, вышли на площадь Ленина.
Тонкое постукивание каблучков — больше ничего из утренних звуков не слыхал сейчас Карпухин.
«Ах, туфелька — дитя асфальта», — подумал Виталий, косясь на Валю Филимонову.
— После купанья я пойду на базар, — предупредила Валя.
— Я бы запретил девушкам посещать базары, — откликнулся Карпухин. — Базары портят несформировавшийся характер. Я бы пропускал на базар только по брачным свидетельствам.
— Я живу у сестры, — серьезно ответила Валя. — Надо помогать.
Глушко торопливо провел рукой по жестким коротким волосам. У него самого только несколько лет назад появилась возможность заботиться о близком человеке. А до знакомства с Аллой у него был детский дом да институт. Он почти не помнит свою маму. Почему-то запомнился берет, растянутый на тарелке. И еще удержалось в памяти, как мама, сидя на кухне, шпилькой вспарывала полосатое брюшко крыжовника — на варенье.
У обрыва они остановились. Виталий, решив прослыть серьезным, пошел к реке в обход, по дороге. Глушко спрыгнул на земляной уступ и подал руку Вале. Внизу плотно устроились маленькие деревянные домики, заборами и огородной зеленью взбираясь далеко наверх. За широко расползшейся, как речная дельта, дорогой голубели днища лодок — начиналась водная станция.
ebooksa