— Пьяные какие-то, не наши, как бы дверь не разнесли.
— Жара, хоть блином обмахивайся, — небрежно, пожаловался Виталий, чувствуя себя непобедим рядом с богатырем Глушко.
Открыли дверь. Через головы Виталий увидал кусочек звездного неба. Пришлые рванулись, но их напор выдержали Сашкины руки.
— Сюда нельзя, — спокойно заявил Глушко.
— Это почему же? — задышали перегаром.
— Потому что вы не были на торжественной части, — крикнул сзади один из дежурных.
Оскорбленно задергался парень, он напирал на Сашу бедром.
— Вжарь, вжарь! — науськивал кто-то сзади.
— Берегите организм! — пригрозил Виталий и сейчас же отлетел к стене — ему стукнули из-под Сашкиной руки.
Глушко кого-то толкнул и очутился на улице. Тот, которого он задел, не удержался, отшатнулся, цепляясь за стену. Саша сделал короткий выпад. Пьяное тело плюхнулось. И еще кого-то повело в сторону затрещала жимолость под окнами. У двери осталось трое. Один из них подпер дверь, за которой Карпухин извергал проклятия. Четвертый поднялся на ноги матерно грозил, прятал от Глушко живот.
Кто-то крикнул:
— Щегол, сзади заходи! Бляхой его!
Глушко отскочил в сторону. Около уха свистнуло. Парень с багровым лицом подался вперед и наткнулся на Сашкин кулак. И опять пошли матюки. Выбирая момент, Саша отступил к дороге.
Четверо от подъезда пошли на Глушко. На какие-то полшага один из них оказался впереди. Это было просчетом, какой трудно не допустить в суматохе, когда дерутся несколько человек. Глушко рванулся к переднему и сбил его с ног, прежде чем другие опомнились и смогли стать для него реальными противниками.
— А теперь без предрассудков, — пообещал он, но в это время выбежал Виталий с ребятами.
В руках он держал огнетушитель.
Из открытых окон неслась спокойная музыка.