— И нам хотелось бы, чтобы так оно и осталось, синьорина Отеро.
— За исключением, конечно, кражи, о которой вы упомянули. Что же украли?
— Ничего сверхъестественного. Обыкновенные конверты.
— И что в них было? Наверняка что-то ценное. Кардинальская вёдомость?
— Почему вы решили, что там было что-то ценное?
— А как же иначе? Разве по следу пустили бы тогда лучшего сыщика? Может, это коллекция почтовых марок Ватикана? Я слышала, филателисты ради них готовы зарезать.
— На самом деле в конвертах находились не марки. Не возражаете, если я закурю?
— Вам нужно переходить на мятные леденцы.
Суперинтендант принюхался:
— Судя по амбре, вы не следуете собственным советам.
— У меня выдалась тяжелая ночь. Курите, если найдете пустую пепельницу…
Данте закурил сигару и выпустил облако дыма.
— Как я уже сказал, синьорина Отеро, в конвертах лежали отнюдь не марки. Речь идет об информации исключительно конфиденциальной, которая не должна попасть не в те руки.
— Например?
— Не понял. Что — например?
— Какие руки считаются «не теми», суперинтендант?
— Те, обладатель которых не бережет свою шкуру.
Данте огляделся по сторонам, тщетно высматривая чистую пепельницу. Он решил вопрос просто, стряхнув пепел на пол. Андреа воспользовалась паузой и перевела дыхание: если это не угроза, то она монастырская затворница.
— И что за информация?
— Конфиденциального характера.