Мертвый кролик, живой кролик

– Прямо-таки внедрил!

– Прямо-таки внедрили, – подтвердил сыщик. – Алла обработала Нину, придумав душещипательную историю – например, что это ее хороший друг, которого подставили на предыдущем месте работы, и теперь он мыкается, бедняга, не может найти применения своим талантам… Нина была рада оказать ей услугу. У Новохватова хороший послужной список, а ей действительно требовался заместитель. Аферу с Новохватовым от начала до конца придумали вы…

– Аферу? – оскалился Алик. – Выбирай выражения, любезный. Или, как говорят в вашей среде, фильтруй базар. Так понятнее?

– Афера – это рискованная неблаговидная сделка с целью личной наживы, – безмятежно сказал Макар. – Ваша сделка была крайне неблаговидной, довольно рискованной, зато в случае успеха вы многое выигрывали…

– И что же?

– Расположение вашего отца, а в перспективе – его наследство. Есть за что побороться.

Алик презрительно наморщил нос.

– Забавно, что девять лет назад вы уже попытались провернуть нечто подобное, дискредитировав Нину в глазах Ратманского. Вы сфабриковали компрометирующие фотографии, решив, что ваш отец, узрев такой разврат, почувствует брезгливость и выставит вновь обретенную дочь из дома. В этом вы здорово промахнулись! – В голосе Илюшина зазвучало сочувствие. – Ратманский действительно почувствовал брезгливость, но не к Нине, а к Алле. За прошедшее время вы поумнели, приобрели кое-какой опыт и поняли, что его не проймешь чужими постельными игрищами. Советские чиновники – поголовно параноики…

– Не смей так говорить про моего отца! – вскинулся Алик.

– …В переносном смысле, – спокойно закончил Макар. – А почему? Потому что они существовали в системе интриг. Вечно подозревали предателя в любом приятеле и подчиненном! Вышедший из этой системы и сформированный ею Ратманский больше всех качеств ценит преданность. Он годами держит при себе законченного остолопа лишь по одной причине: тот ему безусловно верен. Гришковца невозможно ни перекупить, ни запугать. Нина, сама того не зная, сразу сделала правильный выбор, согласившись стать донором. Ваш отец готовился предложить ей вознаграждение, но этого не потребовалось. Нина даже не задумалась над такой возможностью – и тем самым выиграла несравнимо больше.

– Ну и зачем я все это выслушиваю? – осведомился Алик, демонстративно взглянув на часы.

– У вас возник новый план, более громоздкий, чем предыдущий. Но зато вы правильно определили болевую точку своего отца. Он считает Нину кристально честной? Думает, ей можно доверять? Значит, нужно выставить ее воровкой, которая крысятничает под носом у благодетеля. Не требовалось убеждать в этом Ратманского – достаточно было заронить в его душу зерно сомнения. Все остальное сделала бы его природная подозрительность. Новохватов, которому вы платили, был использован именно для этой цели.

– Бред какой-то…

– Он подделал подпись Нины на договоре с фирмой «Акримон-плюс», – пояснил Макар. – Вот четвертый участник вашего квартета. Казимир Кулаков, владелец «Акримона», – редкий проходимец. Я бы поставил на то, что у него были отношения с вашей сестрой – вот откуда вы с ним знакомы.

– Прямо клуб бывших любовников, – восхитился Бабкин.

Алик полыхнул на него черными, яркими, как у цыгана, глазами, но сдержался.

– Расклад был простой, – продолжал Макар. – Вы являетесь к Ратманскому и сообщаете, что его любимая старшая дочь тайно сговорилась с Казимиром и получает от него откаты за то, чтобы из нескольких производителей был выбран именно «Акримон-плюс». Наплели бы, что у вас давно имелись подозрения в адрес Нины, вы даже наняли частного детектива… И тот раскопал подписанный Ниной договор. Казимир Кулаков со своим «Акримоном» имеет такую репутацию, что ни один уважающий себя человек с ним не свяжется. Вся задача Новохватова состояла в том, чтобы подделать подпись Нины – этому он виртуозно научился за полгода, – и спрятать договор в ее кабинете.

– Отец бы мне не поверил, – фыркнул Алик.

– Сначала не поверил бы, – согласился Макар. – Он прислал бы людей в «Примулу» с проверкой, и те принесли бы ему договор. Затем он вызвал бы Нину, и та поклялась бы, что это какое-то недоразумение. А за Ниной вы привели бы к Ратманскому самого Кулакова. Тот прокуковал бы то, за что вы ему заплатили: «Извините, господин Ратманский, я передал вашей дочери нал в конверте, чтобы фонд приобретал нашу продукцию. Извините, был неправ!» Кому Ратманский поверит больше: своей дочери или какому-то прощелыге? Но зерно сомнения посажено и удобрено. Вы выступаете в роли заботливого сына, который пытается уберечь отца от махинаций бесстыжей лгуньи. Да, это должно было сработать, – признал Макар. – Когда речь заходит о предательстве, здравый смысл Константину Михайловичу отказывает. Конечно, он не выгнал бы Нину. Но точно перестал бы ей доверять. А вы бы неплохо укрепили свои позиции. Сын, открывающий папе глаза! Хорошая роль. Вы бы справились.

– Но внезапно все накрылось медным тазом, – прогудел Сергей.