Кресло, в которое опустился Сергей, оказалось удобным. В меру жестким, просторным и в то же время мягко поддерживающим под локти, словно заботливый дворецкий.
– Надеюсь, вы извините мою бесцеремонность. – Ратманский говорил негромко, но напористо. – Вам известно, как важно действовать в такой ситуации без промедления. За ночь ничего не решилось, хотя я возлагал большие надежды на своих… – Он прервал себя коротким раздраженным жестом: – Не имеет значения. Нина вчера была у вас. Вечером она исчезла. После визита к вам она звонила мне, так что я знаю о вашей встрече в общих чертах, без подробностей. Какой она показалась вам?
– Собранной. Испуганной. Взвинченной, – перечислил Макар.
Ратманский кивнул, словно ждал именно такого ответа.
Он был невысок и худощав. Чисто выбритые обвислые щеки и мешки под глазами придавали ему сходство с бассет-хаундом. Умное лицо, внимательный быстрый взгляд.
– Нина исчезла в районе Таганской, – сказал Ратманский. – Мы с ней договаривались поужинать в девять, она не приехала в ресторан. В десять я начал ей звонить, в одиннадцать двадцать мы нашли ее «Мерседес». Телефон был в салоне.
– Водитель? – спросил Макар.
– Нина отпустила водителя. Ей нравится ездить самой. Говорит, сосредотачивается за рулем, думается лучше. Белла Тихоновна, принесите нам, пожалуйста… – Ратманский сделал паузу и вопросительно посмотрел на сыщиков.
– Эспрессо без сахара, – попросил Макар.
– Сладкий чай, будьте добры, – скрывая удивление, сказал Бабкин, пытаясь понять, каким образом Ратманский связался с секретаршей.
Только сейчас он заметил, как тихо в кабинете. Они находились в центре Москвы, но сюда как будто не долетали звуки с улицы.
– Я вас прошу взяться за расследование. – Ратманский сцепил пальцы в замок. Руки у него были короткопалые, грубые. – Вам будет оказана любая помощь, которая потребуется. Нина никогда раньше так не исчезала, она весьма… – Он поискал слово. – …ответственная дочь.
Секретарша принесла на подносе напитки. Перед Ратманским поставила стакан воды с кружочком лимона.
– А мой кофе где? – хмуро спросил тот.
– Свой кофе вы уже выпили, Константин Михайлович, – с невозмутимой вежливостью отозвалась секретарша.
– Когда это я успел?
В ответ он получил молчаливую улыбку. Ратманский дернул углом рта, но ничего не сказал.
– Вы беретесь? – спросил он. – Я буду считать это услугой, оказанной лично мне.
Илюшин медлил с ответом. Бабкин понимал его сомнения. Им ничего не известно о Ратманском.
Не склонный к риску, Бабкин предпочел бы держаться от золотого шара подальше. Может быть, шар выполняет желания, но куда вероятнее, что их перерубит в фарш на полпути к нему.