Исчезнувшая стихия

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ммм, какие волшебные ароматы, — вырвал меня из раздумий все еще чуть хриплый со сна голос девчонки. Она стояла в паре шагов от меня и с закрытыми глазами вдыхала запах, исходящий от кастрюльки. — Только не говорите, что сами его сварили, а то я сейчас в обморок грохнусь.

— Боюсь тебя разочаровать, но нет. Я стянул его с кухни, — пожал я плечами. — Честно говоря, кофе у меня получается на редкость поганым, видимо потому, что я терпеть его не могу.

— У всех свои недостатки, — усмехнулась она и кивком головы подозвала своего кота. Тот не отреагировал. — Брось блохастый, я знаю, что ты не спишь, так что тащи свою ленивую тушу сюда, — зверь еще раз демонстративно зевнул, нехотя встал и, медленно потянувшись, в два прыжка оказался возле нас. Деловито обнюхав кастрюльку, он рухнул возле ног своей хозяйки и, подставив ей брюхо, утробно замурлыкал. Девчонка, скорчив рожицу, принялась его чесать. От удовольствия Стэр закрыл глаза, поджав все четыре лапы. Я отвернулся. Складывалось чувство, что я, как в детстве подглядываю в замочную скважину за сестрой и ее первым ухажером.

— Я бы не принес тебе отраву, — решил я все-таки напомнить о своем существовании.

— Знаю, — она кивнула. — Можете считать это условным рефлексом.

— Не понимаю, как можно это пить? — нет, мне действительно интересно, как можно в таких количествах поглощать такую гадость.

— Легко. Знаете, когда встаешь в такую срань, только крепкий кофе способен прогнать с лица выражение ужаса и недоумения, — хмыкнула она.

— Ясно, — я неуверенно усмехнулся в ответ, пытаясь скрыть то, как поражен. Прошло уже лучей пять, а мы еще с ней не поругались, более того вели, казалось, вполне нормальную и светскую беседу. Хотя конечно сложно давать такое определение, когда сидишь возле костра на собственном плаще возле старого покосившегося сарая. — Ты в курсе, что тебя хотели отравить?

— Отравить!? — рука Ди замерла над брюхом леопарда и они оба уставились на меня, как на сумасшедшего.

— Когда я пытался тебя разбудить, я задел кружку, стоящую у кровати. В ней была белладонна, — охотница тяжело вздохнула, переглянувшись со своим зверем.

— И что вы с ней сделали?

— Бросил в нее молнию.

— Ясно. Надеюсь, у Арона еще что-то осталось.

— В каком смысле? И кстати, что тут делает посол?

— Меня не пытались отравить, Ваше Высочество. Я последнее время, как вы успели заметить, не очень хорошо сплю, а белладонна должна была помочь мне справиться с этой неприятностью. Но принимать ее мне разрешили только под наблюдением лекаря или травника, — я уставился на Сид, пытаясь сообразить, насколько она серьезно. Не замечая моих выпученных глаз, девчонка продолжала гладить своего леопарда. — Сами понимаете, к Кэссиди я бы вряд ли обратилась с такой просьбой, она скорее задушит меня собственными руками, так что вариантов у меня оставалось немного.

— Диана, а ты случайно ничего не путаешь?

— Ох, и вы туда же? — она устало потерла лоб, и только тут я заметил практически черные синяки под глазами, неестественно бледное лицо, чудовищно заострившийся подбородок и впалые скулы. — Нет, не путаю. Я полукровка и то, что для большинства — отрава, для меня — всего лишь успокоительное. Я выпила полглотка перед тем, как ложиться и, как видите, жива, — она развела руки в стороны. Я неохотно кивнул, хотя верилось все еще с трудом. — И спала здесь только потому, что мои крики перебудили бы весь дом, впрочем, вы сами слышали. А знаете, оказалось не просто найти в этой деревеньке место подальше от любопытных глаз, — мне снова сдавило грудную клетку, когда я вспомнил, как она кричала и вздрагивала. Что же так мучает тебя девочка? И как тебе помочь?

— Ну, ты справилась с задачей, мне понадобилось немало времени, чтобы тебя разыскать.

— Между прочим, а как вам это удалось? — она пытливо посмотрела мне в глаза.

— Этот секрет умрет вместе со мной, — отшутился я. Что-то мне подсказывало, что девчонка не будет в восторге, если узнает, что я повесил на нее маячок. — И ты ошибаешься на счет Кэссиди. Вот только не надо этих взглядов. Она действительно беспокоится и любит тебя.