Ударом меня сбивает с ног, впечатывает спиной в столбик кровати. Я не кричу, не плачу. Лишь легкий стон: незажившие еще с прошлого раза ребра дают о себе знать. Он оказывается рядом, хватает за волосы и вздергивает на ноги. Безумный вампир заставляет смотреть ему в глаза, боль обжигает руку от плеча до запястья, моя кровь капает на пол. У него нож.
— Кричи, — шепчет он.
Лезвие вонзается в бедро. И я кричу.
— Хорошая девочка, — вампир вытаскивает оружие из раны, медленно проворачивая лезвие.
Перед глазами все плывет, тело наливается слабостью. Запах десертного вина душит, от него мутит.
— Они сегодня с тебя глаз не сводили! — злая, безумная улыбка уродует правильные черты. — С тебя! Со шлюхи!
Мужчина всаживает нож мне под ребра. Выдергивает лезвие, толкает на кровать и наваливается сверху. Я больше не могу сдерживать страх. Ноздри Адама подрагивают: он чувствует его, чувствует… и наслаждается. Ублюдок.
— Кричи, — в его голосе металл.
И я кричу, почти теряя сознание. Чего я боюсь? Смерти? Нет. Смерть — подарок. Боли? Тоже уже нет. Он отучил бояться боли. Чего тогда?
Адам склоняется ниже, и его клыки впиваются в горло. Они разрывают кожу, они приносят новую волну агонии. Он хочет, чтобы мне было больно. Я выгибаюсь, пытаюсь оттолкнуть его.
Не сдержалась.
Это почти бессознательное, инстинкты запуганного тела. Оно хочет жить. Хочет вырваться.
Адам бьет по ребрам.
Крак!
Кости ломаются. Кажется, одна проткнула легкое, и я начинаю захлебываться кровью.
— Плачь, — говорит он. — Кричи! — уже орет.
А я не могу. Не могу кричать: собственная кровь мешает.
И он бьет. Жестко. Сильно. Со всего маху. По лицу, голове, животу… Нож вонзается в тело снова, снова и снова. Недостаточно глубоко, чтобы убить. Все еще недостаточно… Астрата, пожалуйста, прекрати это! Дай мне умереть!
Сознание уплывает, теряются его крики, перекошенное в гневе лицо…
— Кричи! — последнее, что я слышу.