— Раз ты так считаешь…
— Тивор, я никак не считаю, я спрашиваю. Прекрати эти игры.
— А я и не играю, просто хочу знать, не ошибся ли в своих предположениях.
— Каких конкретно? — чем больше мы говорили, тем больше мне не нравился этот разговор.
— Понимаешь, — волк тяжело откинулся на подушки, провел здоровой рукой по волосам, — ему пора повзрослеть, ему нужен… Да что уж там… Ему нужен хороший пинок под зад. Качественный, со всего размаху.
— Не понимаю, — я затрясла головой.
— Ты удачно подвернулся. Очень удачно. Ты вызываешь у князя эмоции и чувства, на которые раньше даже намека не было. Кристоф отгородился ото всех. Отгородился и из-за тьмы, и из-за опытов, да и много еще почему. И в этом моя вина. Я заметил слишком поздно. Он застрял на одном месте, он ничего не видит из-за упрямства, ничего не слышит и уже воспринимает этот мир исключительно в цветах ночи.
— Что… — убейте меня кто-нибудь. Пожалуйста, ну пожалуйста. — Ты сам-то себя слышишь? Тивор, ты случаем не забыл, кто я?
— Это-то и удивляет больше всего, — добродушно усмехнулся Черный. — Тебе удалось его встряхнуть.
— Очень лестно.
Оборотень вдруг одним рывком поднялся с кровати и принялся натягивать брюки.
— Черный?
Моя челюсть медленно съехала мне на колени. Как-то не доводилось до этого видеть мужчину без одежды, более того, без плаща я его тоже видела всего лишь пару раз, а тут…
Он точно волк, а не медведь?
Он же огромный, громадный, гигантский просто. Ноги, руки, грудь, шея. Одни мышцы, лишь чистая сила.
И я вчера смогла его ранить? Ранить это? Мать моя упырица!
— Пойдем прогуляемся, — махнул волк рукой, уже влезая в рубашку, заставляя наконец прийти в себя.
— Тебе бы полежать еще. Не до конца ведь вылечился.
— Належался я уже. А рука… Мелочь это.
В сад мы спускались в молчании, до самой удаленной беседки дошли тоже в молчании. Я же лихорадочно решала, поведать ему или нет о масштабах той задницы, в которую меня втянули князь и его гребаная жажда.